Закрыв за собой дверь, оказалась в тёмном широком коридоре. Пол покрывал слой соломы, уже местами почерневшей. Каменные стены с толстым слоем сажи, в некоторых местах виднелась паутина. И повсюду запах затхлости, вперемешку с гарью и вонью испражнений.

Прошла за няней до широкой лестницы, на ступенях которой в нескольких местах были отколоты куски камня. Перила большие и массивные, но опять же в толстом слое сажи. Няня спешно спускалась с лестницы и все приговаривала мне, чтобы шла осторожнее, не торопилась.

Внизу небольшой темный холл, также укрытый слоем сажи, а с потолка свешивалась паутина, в нескольких местах. Няня повернула налево и остановилась у распашных дверей, которые сейчас были плотно закрыты.

– Пришли Лива. Улыбайся, порадуй своего отца. – после чего распахнула двери и отошла в сторону, пропуская меня вперед.

Ноги совсем плохо меня слушались, поэтому вошла в зал неуклюже и тут же остановилась, быстрым взглядом окинула помещение и присела в книксене, как его себе представляла.

Площадь метров пятьдесят, не меньше, справа три узких и длинных окна. У противоположной от них стены, большой камин, где ярким пламенем горели поленья. В центре зала стол, настолько огромный, что в голове пронеслась неуместная мысль, как же его сюда поместили. Стол блестел от слоя жира и грязи, а местами был в каких-то выбоинах. Вокруг стола располагались деревянные стулья с высокими спинками, на которых кое-где виднелась паутина.

Во главе стола, лицом ко мне сидел старик, лет семидесяти. Волосы его, равно как и неопрятные усы и длинная борода были белоснежно-седые. Старик хмурил брови и смотрел на меня с неприязнью. А по правую руку от него, развалившись и подперев локтем щеку сидел мужчина, размером со слона. Складки кожи начинались на лбу и заканчивались под столешницей. Голова с торчащими во все стороны грязными волосами, казалась непомерно малой, по сравнению с огромным круглым животом, с лежащими на нём почти женскими грудями. Ладошки рук были неестественно вздутыми, как при сильном отеке.

При виде меня он облизал жирные губы и громко рыгнул. Но хуже всего был его взгляд. Он сально улыбался и ощупывал меня взглядом. На ум пришло, сравнение, будто меня как скотину на рынке осматривают, того и гляди начнут в рот заглядывать, да юбку задирать.

– Подойди Оливия. – это позвал старик скрипучим голосом, а я как будто приросла к месту и не могла сделать шаг. Спасибо няне, которая чуть сильнее, чем требовалось, толкнула меня клюкой в спину.

Подойдя к столу, остановилась в метрах трех от отца, руки сжала в замок, взгляд опустила в пол.

– Вот Дузанек, знакомься, твоя невеста.

– Не обманули ваше благородие, и правда хороша. – Подняла голову, когда раздался звук отодвигаемого стула. Отдуваясь и кряхтя из-за стола вылезал… язык не поворачивается назвать его моим женихом, пусть будет гость отца.

Он вытер рукавом пот со лба, и наконец поднялся со стула. Я нисколько не специалист по ожирению, но килограммов сто пятьдесят в нем точно было. Ростом выше меня примерно на полголовы, за несколькими складками, шею вообще не видно. Поясом он подвязал круглый как бочонок живот, под ним, вернее. Толстые бедра и широко расставленные короткие ноги дополняли образ.

Облизывая губы он подошел вплотную, в нос ударил запах пота и немытого тела, настолько противный, что стала дышать неглубоко и через раз. Он постоял возле, плотоядно ощупывая взглядом, а потом взял меня за подбородок и попытался повернуть голову в сторону. От неожиданности сделала два шага назад, хорошо бы ударить его, но боюсь что нога просто утонет в жире.