Конечно, Айрис злилась. Она была человеком действия и больше всего в эту минуту хотела бы купить билет на самолёт, чтобы часов через пять позвонить в дверь и высказать этой ненормальной в лицо всё, что накопилось. Но право на такое решение могло принадлежать только Иви.

– Это… Джон?

Айрис подпрыгнула на стуле. Подруга подошла так тихо, что она до последнего её не слышала. Иви наклонилась над монитором и проскроллила страницы. В фотографии и посты разношёрстных аккаунтов она не всматривалась. Похоже, её не особо интересовала эта информация. Айрис не знала, радоваться её отношению или начинать беспокоиться. Поспала Иви совсем мало, вид у неё был измученный, но при этом она была очень спокойна. Даже слишком…

– Он… Она. Нет, всё же оно – так будет проще, чтоб не путаться, если ты вдруг захочешь поделиться со мной чем-то из прошлого. Ты чего так мало спала?

Иви пожала плечами.

– Высплюсь ещё. Я проснулась, потому что вспомнила во сне: он умер. Мне стало так плохо… Сразу, как обычно, потянулась за телефоном. А потом полежала пару минут, пришла в себя и поняла кое-что ещё. Он не умер, его просто никогда не существовало. Пустое место. Ноль. Трагедии не будет, спектакль отменяется. Это была чужая злая воля, чужая злая игра. Сейчас на месте навязанной мне больной фантазии расползается огромная чёрная клякса и поглощает всю эту долбаную фата-моргану. Словно пришли стивенкинговские лангольеры – и знаешь, я им рада. В романе они пожирали то, что уже закончилось. С иллюзиями, которые живыми и не были, тем более справятся. Пусть сожрут весь этот бред поскорее. Мне всё равно. Мне же некого терять, потому что этого человека никогда не существовало.

Айрис внимательно смотрела на неё. Она ждала чего угодно: слёз, истерики, ухода в себя. Заторможенности или, напротив, возбуждённости. Но нет, Иви была спокойна. Однако что таилось за этим спокойствием, понять Айрис пока не могла. Иви не чувствовала себя униженной или уязвлённой, она не хотела мстить. Она… отстранилась. Похоже, ей хотелось лишь одного: выйти из этой истории, как из заражённого чёрной плесенью дома – затаив дыхание и брезгуя лишний раз прикасаться к стенам. Да, Айрис предпочла бы подпереть дверь гнилого дома снаружи поленом и щедро сбрызнуть стены бензином. Она бы даже последней спички для такого дела не пожалела – но Иви решила иначе. В любом случае, для Айрис был важен душевный покой подруги, а уж как та его достигала – дело двадцать пятое.

Словно уловив её мысли, Иви улыбнулась: легко, открыто, как раньше, и обняла подругу.

– Родная, не бойся за меня. Я всё прекрасно осознаю и говорю тебе как есть. Да, я выбита из колеи, да, я должна разобраться в себе. Мне нужно всё это переварить. Но я справлюсь, поверь.

Айрис погладила её по растрепавшимся волосам.

– Вот и славно. Тогда идём спать, а то я сейчас уроню лицо на клаву и наберу носом заклинание для вызова демона Максвелла. Справиться с ним будет не так легко, как с некоторыми многопрофильными.

Перешучиваясь, они дошли до спальни.

Уже чувствуя, как её окутывает мягкая шаль дремоты, Айрис вспомнила кое-что:

– Солнышко, ты же не будешь отвечать на её сообщение?

Иви сладко зевнула:

– Ни за что. Я заблокировала все чаты с ней, как только проснулась. Так что пусть засунет себе свои ультиматумы туда, куда может светить лишь фонарик проктолога. – И добавила совсем сонно: – Ты не представляешь, как я рада, что мне больше не нужно сутками втыкать в телефон и проверять чаты.

Айрис глянула на электронный будильник и решительно откинула одеяло. Солнце ещё не встало, а вот ей давно пора. Утро воспоминаний закончилось, начался рабочий день. Может быть, скучный, может быть, нервный, но в любом случае способный удовлетворить материально. Такое удовлетворение куда лучше, чем сказки о великой любви без начала и конца. Аудитор это не призвание, это такая профессия, где кто первый встал, того и тапки. Точнее, выгодные клиенты. А когда у тебя сокрушительный развод – в прошлом, и двое шумных детей – в настоящем, ты уже понимаешь, что быть прагматичной вовсе даже не стыдно.