– Ваше Преосвященство не может оставаться здесь, – продолжал каменотес. – Дайте мне кольцо или что-нибудь, удостоверяющее вас, и я сбегаю к губернатору в Кастель Сант-Анджело и попрошу его прислать вам охрану. Ибо ни один человек, если он не из простого народа и не может остаться незаметным, не выйдет сегодня отсюда живым.

Каменщик прекрасно понимал, на какой опасный шаг он идет. Но он рассчитывал на вознаграждение, возможно, даже на защиту пурпуроносца. Этот день мог изменить его судьбу, ведь то, что в его жилище вошел кардинал, было удачей, не имеющей себе равных, а каждый римлянин знал из повседневного опыта, что счастливый случай значит в жизни все.

Монтальто подумал, что этот человек прав. В ситуации, когда его кардинальское одеяние ничего не значило, а невинный слуга был заколот, вернуться домой целым и невредимым сквозь возбужденную толпу было бы настоящим чудом. Он подавил вздох, достал из кармана бумагу, а каменщик принес из мастерской кусок свинца. Монтальто написал несколько строк, передал их ему и дал ему свой гербовый перстень для подтверждения подлинности. Будучи кардиналом, он имел свой герб, хотя был всего лишь сыном сельского арендатора.

Каменщик вместе со своей женой спустился вниз. Монтальто слышал, как он отодвинул каменные блоки от двери и отдал распоряжение запереть ее снова и никого не впускать. Затем он увидел, как каменщик исчез в толпе. Суматоха на площади, казалось, немного утихла. Дети начали играть в гостиной, катая куски мрамора по деревянному полу. Женщина снова поднялась наверх и пододвинула кардиналу деревянный стул; затем она подошла к другому окну, чтобы наблюдать за происходящим.

Монтальто набрался терпения и отвел взгляд от окна. Его переполнил жгучий стыд. Так вот во что превратился Рим при Григории! И снова Орсини стали причиной резни, и снова бандит из шайки Орсини убил человека из его дома. Может быть, хотя бы на этот раз виновные понесут заслуженное наказание? Конечно, нет! Этот папа не тронет и волоска на голове любого римского барона. Кардинал в гневе сжал кулаки и из-под его кустистых бровей в его глазах промелькнула вспышка ненависти. Григорий был очень хорошим юристом и до вступления в духовный сан был гордостью университета Болоньи! Его любимым занятием по-прежнему было проведение судебных заседаний и вынесение мудрых решений. Он хорошо разбирался в законах, мог мастерски нанизывать доказательства на логическую нить! Затем, удовлетворенный, он закрывал дело и оставлял все на самотек!

Монтальто вспомнил то время, когда он впервые имел дело с Григорием. Тогда между человеком логики и ярым фанатиком вспыхнула ненависть. Это произошло в Испании, незадолго до избрания Григория на папский престол. Монтальто сопровождал его, тогда еще легата Уго Буонкомпаньи, для проведения суда над архиепископом Толедо, которого судили как еретика. В этой поездке Буонкомпаньи унизил его без всякой причины, чтобы он в полной мере ощутил дистанцию между кардиналом-легатом и простым советником по теологии. Буонкомпаньи заставил его ехать позади него на муле среди носильщиков, как писца или слугу, в то время как сам он, тщеславный и надменный, скакал впереди на коне и заставлял его глотать пыль – его, советника Святого Пия, друга Лойолы и Филиппо Нери, столпа Контрреформации!

Стук во входную дверь вывел кардинала из задумчивости. Он выглянул в окно и увидел, что вдоль стен дома движется рота папских солдат, вооруженных пиками или ружьями. На площади толпа уже рассеивалась, начали подбирать мертвых и раненых, лежавших на пропитанном кровью ковре из растоптанных, разбросанных цветов.