Ожирел, обмягчал за два с половиной века Тирр. Забыл, что такое звон стали, и сотрясение магических сфер. Запамятовал выжженные поля и угнанных в полон сельчан. Привык к покою и благоденствию.

А вот Тарман не забыл своего позора, когда рыцари и сионы шагали по улицам Варны, столицы мятежного государство. И булыжники мостовых города были красны от крови воинов и лучших колдунов Тармана. Два короля Тирра поставили на колени распоясавшихся чернокнижников. И те вынуждены были покориться, чтоб сохранить свои жалкие жизни. Хотя до сих пор остается тайной, почему Варна не была разрушена и сровнена с землей. И почему Тарман отделался не полным разгромом, а всего лишь позорным миром с обязательствами вечной подати. Хотя простолюдинов и сейчас, и тогда не сильно волновал этот вопрос. А те, кто мог бы его задать, зная бешеный и безудержный нрав братьев Королей, уже давно почили в могиле, так и не осмелившись спросить напрямую своих правителей.

Но кого теперь волнуют дела минувших дней. Теперь всех заботила перспектива новых лишений и опасностей, связанных с военными действиями.

Осенью война не началась. Тирру нужно было время для того, чтобы собрать армию. Амелит только что и успел, что разослать гонцов во все концы своих бесчисленных владений. Да и то далеко не все вестовые успели достичь адресатов до первых холодов. Многие же так и остались зимовать по месту прибытия, не решаясь тронуться в обратный путь в разгар лютой зимы.

Тея, получив известие о смерти отца, поначалу повелела собирать армию немедленно. И неизвестно, сколько времени и красноречия потратили мудрые советники юной принцессы, прежде чем смогли убедить ее подождать до весны. Надо отдать ей должное, Тея не осталась глуха к словам старых соратников отца. И отменила свое первоначальное решение, перенеся сбор военных сил на весну.

Да и то верно, какие войны могут быть в холодные снежные зимы Тирра. Без фуража и припасов нестись сломя голову в стоклятый Тарман?! Вот уж радости будет чернокнижникам, когда цвет воинства Тира, так и не успев дойти до первой из цитаделей, без посторонней помощи загнется от голода и холода в гиблых лесах и болотах вражеской земли. И даже если достигнет стен какого-нибудь захудалого пограничного городишки, что тогда станут делать досточтимые рыцари? Станут в осаду? Да только непонятно будет, кто кого осадил. Голодные и измотанные далеким переходом рыцари, которые только и мечтаю о тепле и еде, или же сытый городишко, преспокойно поживающий за надежными крепостными стенами, лениво пожевывая заготовленные на зиму запасы.

Даже если армии Тирра и удастся дотащить до стен этого бунтарского города пару осадных машин и катапульт, не растеряв все боевые механизмы по дороге, то штурмовать ледяные стены вряд ли станет от этого лучше. А жителям города, чтобы подготовиться к отражению атаки, всего лишь и надо, что не полениться и выйти пораньше с утречка на стены, да полить их водой, принесенной из городских колодцев.

Лучшего варианта правителям Тармана и представить себе было бы невозможно. Ибо по приходу весны им только бы и осталось, что очистить дороги от трупов Тиррских воинов и прямым ходом двигаться на Амелит, надеясь встретить силы сопротивления лишь для того, чтобы развеять скуку дальней дороги, да размять затекшие от долгого путешествия руки.

Но к величайшей радости военноначальников Тирра, и глубокому разочарованию тарманцев, зимней компании не суждено было случиться. А по сему, Тарман, умаявшись ждать возмездия, сам пожаловал в гости к извечному супротивнику, не желая допустить, чтобы Тиррская конница топтала свежие посевы на родной земле.