После стольких попыток Никлас наконец может шевелиться, но остается сидеть неподвижно, внимательно наблюдая за действиями пришедшего, в случае чего, готовый драться.

– Если тебя так сильно расстроили мои слова, то я приношу тебе глубочайшие извинения, – медленно произносит священнослужитель. – Я слишком торопился на вызов…

– Заткнись! Мне не нужны твои оправдания…

Прицелился тому прямо в голову. Рука не дрожала от слова «совсем». Однако, парень прикусил губу и опустил ее, выронив оружие, а сам сполз вниз. Голова шла кругом. Перед глазами все начало плыть. А оставалось всего лишь спустить курок.

"Черт… Я потерял слишком много крови."

Посмотрел снова на священника.

– Твоя кровь… либо убьет меня, либо спасет. Черт, нет! О чем я только думаю?

Парень достал из-за пазухи небольшой сверток и развернул его. Вынул оттуда иглу и нить. Поднял свою одежду так, чтобы она не мешалась. Тело, полное шрамов даже на таком маленьком участке, заливала кровь. Парень вытер ее тем свертком и принялся зашивать на-живую. Закусил край одежды, кода игла проткнула плоть, но сделал пару быстрых стежков, постоянно вытирая новую кровь.

Вопрос, кем являлся парень оставался открытым. Никлас, кажется, уже перебрал всевозможные варианты: от самых простых, до просто абсурдных. Единственное в чем блондин был уверен – юноша не человек.

«Демон? Нет, у них слишком быстрая регенерация. Вампир? Он упоминал кровь, но их же не существует».

За свою жизнь Клаус видел множество ранений, крови и смерти, но смотреть на то, как незнакомец зашивает сам себя, просто не мог. Он будто сам ощущал, как игла протыкает кожу, проходя через ткани, а следом за ней тянется нить. Ужас.

Как только с раной было хоть как-то покончено парень откинул голову назад. Из-под капюшона показалась маленькая красная косичка со своеобразным крепежом-резинкой из стали.

– Я ненавижу тебя за те слова, но не могу убить почему-то. Тебе повезло.

Усмехнулся и поднял руку перед собой. Потом провел ей по воздуху и наставил на священника, все еще сидевшего в кресле.

– Я не знаю твоего имени, но… я помогу тебе выжить. По крайней мере сейчас, когда ты так жалок. Но это только для того, чтобы убить тебя позже, – подумал о самом себе и усмехнулся.

– Не суди другого по первому взгляду. Я не так жалок, как тебе кажется, – тихо молвит Режевский, поднимаясь на ноги. – Спасибо за беспокойство, но мне не нужна помощь в выживании.

С руки парня потянулась струйкой кровь, что совсем недавно вытекала из раны парня. Она разделялась на мелкие струи и окрашивалась в серебристый цвет ртути, словно рассеиваясь в метре от священника. Парень опустил руку и голову и затих. Стеклянные глаза еще смотрели какое-то время перед собой, а после и они закрылись.

Мужчина наблюдает, как парень начинает валиться вперед и ловит обмякшее тело. – А вот тебе она бы не помешала, сын мой.

Поддерживая одной рукой незнакомца, другой блондин набирает номер церкви. Повезло, что на ближайший тумбочке расположился домашний телефон.

– Сестра Мэй, это Никлас, пришли кого-нибудь на улицу А, – взгляд мужчины цепляет за тело бывшей одержимой, и он опускает взгляд.

«Надеюсь, она жива».

– И попроси подготовить место в лазарете.

– Вы ранены? – слышится грубый, но встревоженный голос из трубки.

Получив отрицательный ответ, Мэй лишь громко выдыхает:

– Хорошо, ждем.

– Состояние стабильное, но, брат Клаус, вы все видели сами. Эти шрамы, да и ваш рассказ, – пожилой мужчина морщится. – Может, стоит передать его в обычную больницу? Церковь не обязана заботиться о каждом раненом, тем более, если он связался с демонами, – лекарь складывает руки на груди, в речах столько презрения и яда, он точно гадюка, желающая убить несчастного, одним словом.