– Ну извини, дорогая, если я нечаянно разрушила твои космические амбиции. Но, видишь ли, я вдруг обнаружила, что моя собственная жизнь мне гораздо дороже твоих инопланетных экспериментов.

В комнате повисла тяжёлая, почти физически ощутимая пауза, которую Кляпа использовала, чтобы набрать воздух для очередной тирады.

– Валентина! – наконец выпалила она голосом строгой учительницы, заставшей ученика на уроке физики за плетением бисером. – Послушай меня внимательно. Мы обе погибнем, если ты сейчас не прекратишь эти глупости и не возьмёшься за ум!

– Погибнем? – задумчиво переспросила Валя, закатив глаза к потолку так, будто увидела там заблудившегося таракана—астронавта. – Ну, знаешь, уж лучше погибнуть с достоинством, чем всю жизнь быть твоей ручной мышкой в лабиринте чужих хотелок.

Кляпа нервно фыркнула, явно не ожидая столь категоричного ответа:

– Достоинство! С каких пор оно тебе понадобилось, моя дорогая? Ты ведь прекрасно жила и без него!

– Жила, – с глубоким философским выражением согласилась Валя, – до тех пор, пока одна настырная инопланетная дама не решила, что моё тело – это такой уютный космический корабль, куда можно залезть и рулить в своё удовольствие. Но теперь, извини, дорогуша, придётся искать компромиссы. Либо играем по—человечески, либо вообще не играем.

Кляпа замолчала. Пауза затягивалась настолько, что Валя даже слегка забеспокоилась, не вырубила ли инопланетную квартирантку случайным образом коротким замыканием своей логики.

Наконец голос Кляпы прозвучал снова, на этот раз совершенно другим тоном – тихо, чуть устало, с примесью чего—то похожего на отчаяние:

– Валентина, я совершенно серьёзно. У меня нет запасного варианта. Это была моя последняя попытка, последний шанс. Если мы провалим миссию, Жука меня буквально пустит на молекулы. А тебя, между прочим, тоже. Она очень не любит провалы, особенно такие эпичные, как наш сегодняшний.

Валя слушала её внимательно, с тем особым интересом, с которым люди обычно слушают продавцов в магазине, предлагающих невероятную скидку на товары, которые никому и даром не нужны.

– Знаешь, Кляпа, – наконец протянула она, стараясь звучать максимально убедительно и величественно, – если бы ты с самого начала со мной советовалась, а не использовала меня, как маленький инопланетный самокат, мы бы давно нашли общий язык. Теперь же условия ставлю я. Если хочешь, чтобы мы обе вышли из этой истории без потерь и с минимальным количеством скандалов, придётся научиться договариваться. По—человечески.

Инопланетянка снова замолчала, видимо, обдумывая не только слова, но и перспективы всей своей дальнейшей космической карьеры. Валя представила, как где—то внутри её головы Кляпа мечется от одного края мозга к другому, яростно жестикулируя всеми щупальцами и пытаясь принять судьбоносное решение.

И в этот момент Валя вдруг почувствовала странное удовлетворение. Впервые за долгое время она сама решала, что делать, сама ставила условия и не боялась последствий. Инопланетянка, привыкшая рулить ей, как игрушечным роботом, впервые растерялась. Валя ощутила вкус этой маленькой победы, наслаждаясь каждым мгновением.

– Ты это серьёзно? – наконец осторожно спросила Кляпа таким голосом, будто впервые в жизни ей пришлось просить в долг у земной соседки соли.

– Абсолютно, – кивнула Валя, закрывая глаза и сладко зевая. – Либо компромисс, либо твоя космическая миссия закончится самой грандиозной неудачей в истории всех галактик, которые тебе известны.

Кляпа снова замолчала. Но в этой тишине уже не было прежней нервозности и раздражения. Теперь там звучали совсем другие ноты – задумчивость и осторожность существа, впервые задумавшегося о том, что землянка Валя оказалась не таким уж простым биологическим материалом, как ей казалось поначалу.