– Нам сюда, – скомандовал Пиус.

Когда они добрались до главной башни, Лил первая вбежала на лестницу. Пиус плелся сзади. Среди эха нарастающего концерта в лестничной шахте, ему послышалось что-то помимо бьющих капель. Он обернулся, но ничего не увидел. На другой лестнице повторилось то же самое. Какое-то движение или даже тихий голос. Мальчик посмотрел вниз и замер. На долю секунды перед ним промелькнула светлая фигура. Более того, Пиус решил, что видел ребенка, но фигура сразу растворилась. Тем временем Лил убежала высоко наверх. Обитал ли кто-нибудь за запертыми дверями на лестничных площадках, Пиус выяснять не собирался и поспешил за Лил.

Истинный ливень и все буйство непогоды ощущалось именно здесь, под крышей башни, где было шумно, прохладно и сыро. С двух сторон через балконы в нее залетали брызги, делая камень на полу мокрым и скользким. На балках сидели притихшие птицы.

– Осторожней! – выкрикнул Пиус, не сходя с последней ступеньки.

– Как же здесь страшно! – радовалась Лил. – Смотри на птиц, им это явно не нравится. А на улице-то, на улице, выгляни туда, посмотри.

– Нет, лучше ты подойди ближе к лестнице.

Но Лилил медленно подбиралась к балкону.

– Это просто здорово, – говорила она с улыбкой. – Здесь так высоко, а горизонт совсем не видно.

– Я серьезно. Лучше вернемся.

– Но я должна коснуться перил.

– Что?!

– Я должна это сделать.

– Ты с ума сошла! Тебя сдует ветром, и ты упадешь.

– Не говори глупости.

Она подошла к балкону и уже коснулась края проема в крыше. У Пиуса не было сил наблюдать за ней, и он шагнул вперед. Чем дальше он продвигался, тем неувереннее делалась его походка, а руки все ниже доставали до пола. Лил тянулась к перилам, но дождь отчаянно хлестал по ее телу. Когда Пиус подполз и ухватился за край ее футболки, ткань оказалась мокрой и едва не выскользнула из руки. Стараясь не забывать держать одну ногу за пределами балкона, он крепче сжал кулак. Сверху с черепицы на мальчика сбегала вода. Но Лил словно не замечала всего этого. Она стояла с запрокинутой головой, держась за перила. Затем девочка повернулась к Пиусу и улыбнулась. «Здорово, правда?» – говорило выражение ее мокрого лица. «Нет, совсем не здорово», – отвечало выражение лица Пиуса. Постепенно ему удалось оторвать ее от перил и затащить под крышу. Они оба выглядели принявшими душ.

– Это было нечто! – произнесла Лил.

– …

– Что?

– Пойдем в оранжерею, – сказал Пиус.

Глубоко вздохнув, он побрел по лестнице вниз. Лилил, полная восторга, зашагала следом.

Стеклянная оранжерея была охвачена стихией, но в ней самой все будто застыло, и звуки с улицы сюда почти не проникали.

Ребята присели на скамейку и посмотрели на свои мокрые одежды.

– И что мы скажем Кулоне? – вслух думал Пиус. – Разве не очевидно, что мы поднимались на башню?

– Знаешь, я пару раз пыталась добраться до этого этажа по лестнице, правда не совсем удачно… Ну, то есть я заблудилась. Но, думаю, спуститься-то у нас получится…

– А я думаю, лучше посидим здесь. Может, скоро высохнем.

– Тогда лучше развесить одежду на ветках.

Пиус нашел эту мысль удачной, но потом ему пришло в голову, что как бы Лил ни походила на мальчишку, она все-таки оставалась девочкой.

– Нет, – сказал он, – нам не нужно сушить одежду, мы пойдем прямо так и скажем, что упали в фонтан. Вот он в оранжерее.

– А зачем мы в него упали? – спросила Лил.

– Ну, потому… Потому, что ты боишься пауков. Ты увидела паука, испугалась, побежала и упала в фонтан. А я принялся тебя вытаскивать, но ты случайно уволокла меня за собой.

– Даже не знаю. Как-то неправдоподобно.

Они подошли к этой истории с разных сторон, попробовали исправить ее и в итоге, не добившись лучшего, вернулись к первому варианту, только поменялись ролями: пауков боялся Пиус, а Лил его спасала.