– Ты заслужила – это… Ты – молодец, Оля!.. Ты – спасла детей и… взрослых. Людей! Родных и… близких! Своих и… других. Чужих!.. Ты – герой!

– Нет… – Покачала я головой; и закусила нижнюю губу – от досады. – Я – не «молодец»! Да и уж тем более – никакой не «герой»! Я… Я всё же – убила человека, который, возможно, был… хорошим и… таким же «сыном». Братом… «Семьянином»! Ему, может, просто… «промыли мозги»: как… во времена войн. Той же всё и… особо памятной… Второй мировой! Да и в случае же всё – с немцами. Фашистами… А я!..

– Что ж!.. Мы этого – уже не узнаем… – Поднял и тут же опустил громкость голоса он, повторив затем и мой же жест головой. – Но и знаешь что, ты убила его – не просто так: ты спасала – родного человека! И уже за это – заслуживаешь похвалы и награды!

– «Награду» – ещё надо реально заверить, если уж и не «заслужить». Как и… «похвалу»! А для меня – номер уже давно вышел и… «издан»: в публикациях и… «тиражах»! – Усмехнулась я и, оправив одежду, уже и встав даже на ноги, направилась к белой деревянной двери с золотой круглой ручкой. – Спасибо, что выслушали!..

– «Тебе» – спасибо!.. Если вдруг что-то случится, вдруг ты ещё что-то вспомнишь, или возникнут какие-то проблемы иного характера – свяжись со мной. Вот… Возьми, пожалуйста, мою визитку! – Нагнал всё же со спины меня врач и протянул небольшую белую карточку со своими данными. Переняв её, из рук в руки, я вновь надсадно улыбнулась, но и ответила же – перед тем, как и покинуть кабинет. – До встречи, доктор!

*

Остановив диктофон и стерев белым тканевым платком из левого же переднего кармана своего пиджака пот со лба, врач тяжело выдохнул, такого – ещё не было в его «врачебной практике», и, мельком осмотрев кабинет, кое-как приведя ещё параллельно и в покой своё же дыхание, попросил секретаря – узнать номер домашнего телефона этой самой пациентки! И, как только заветные шесть цифр были найдены, он, не теряя ни секунды, набрал их – на своём белом же стационарном телефоне, установленном на столе, с тонкими белыми проводами, ведущими в круглую прорезь его и к белой же пластиковой розетке на стене: желая лично поговорить и так же рассказать, как минимум и одной же, главной, из этих двух женщин, какая у неё – замечательная дочь!

Всего пара гудков, и вот, на другом конце провода – слышится приглушённый женский голос:

– Алло?

– Здравствуйте! Могу я поговорить с… Анной?

– Она – отошла… Могу я Вам – чем-то помочь? Или ей что-нибудь передать, чтобы, вернувшись, она перезвонила – сама и лично же Вам? – Недоверчиво проговорила женщина, еле заметно ещё и между – всхлипнув при этом.

– Извините!.. А с кем я – имею честь?..

– Ирина… Мама Анны и!..

– И бабушка – Оли. Верно? – Продолжил он за неё и одновременно «ней», но и всё-таки – с вопросом: не решившись пока «жечь» и сразу же всё – «с напалмом».

– Да… А откуда Вы?.. – И голос её резко поднялся с недоверчивого до злого. – Говорите, что передать Ане, и!..

– Видите ли… – покрутив правой рукой белый провод, мужчина начал не спеша накручивать его на свои пальцы, – …я уже давно занимаюсь той историей, связанной ещё и с вашей семьёй, и… хотел бы сказать, что у Вас – замечательная внучка! Очень храбрая и… Вам, определённо, повезло с ней! Спасибо… и Вам же… за неё! – Вот только и по ту сторону – уже никто не разделил этого его энтузиазма; разве что – молчанием. – Ирина?..

– Откуда Вы – всё же знаете её? – Прошептала женщина.

– Она заходила ко мне – и дала почти точную картину произошедшего!.. Извините! Мне очень жаль, что именно и Вам – пришлось всё это перенести и… пережить! – Снова – молчание: только и на этот раз – куда более напряжённо-тяжёлое. – Подождите… Как?..