О психической энергии писали не только Ясперс, Фрейд и Юнг. Эмиль Дюргейм например, или Арнольд Тойнби не смогли обойтись без этого понятия. Другой антрополог, Лесли Уайт также основал свою теорию на понятии психической энергии. Наконец, теория психический полей Курта Левина. Уверена, это далеко не полный список. Но уже что-то! Полностью поддерживаю вашу идею, уважаемый Бенедикт Яковлевич, выступить с идеей психической энергии, и теорией истинного и ложного Я гуманистической психологии, как теоретического фундамента когнитивной психиатрии на защите диссертации!

Коллегам не оставалось ничего другого как поддержать доктора Бене, хотя трепетное выступление Светланы Алексеевны в поддержку своего извечного любимчика нисколько не поколебало их убежденности в абсолютной провальности идеи о защите диссертации по теме когнитивной психиатрии. Само название казалось им оксюмороном. Но им были известны отчаянность и упрямство доктора Бене Финкеля на пути к своей цели. И они не сомневались, что он не дрогнет представить научному совету свою теорию гуманистической психологии в психиатрии, и с хладнокровным высокомерием выслушает равно серьезную критику и ироничные издевательства своих коллег.

Когда уважаемое собрание готовилось уже разойтись вдруг встала Нина Александровна:

– Господа, дорогие други! Мой сын жениться. Я так счастлива, вы не представляете. Уважьте, свадьба в воскресенье, прошу всех быть! Непременно быть!

И пока коллеги в восторге поздравляли Нину, Бене Финкель проворно выскочил на своих костылях из кабинета. Он был слишком перевозбужден, и слишком потрясен разговором с Андрюшей. Он знал в глубине души, что коллеги его правы, и что они заботятся о нем, и честно высказывают свои сомнения. Да, вне всяких сомнений, его теория была сыра и не зрела. Но он также был глубоко уверен в том, что это было зерно великой истины, которая однажды перевернет всю науку, возможна станет новой парадигмой. И что он будет бороться за эту истину, пока дышит. Это столкновение двух противоположных откровений в подсознании – понимания сырости теории, и ее фундаментальной важности – и стало причиной нервного перевозбуждения, которое он поспешил скрыть от своих коллег. Пусть думают что это высокомерное хладнокровие с которым он борется за научное открытие дается ему легко. «Парадигма», – только одно слово засело у него в мозгу, сверля его всей силой зарождающегося озарения.

Свадьбу справляли в саду-ресторане. Угощение было скромным, зато вино лилось рекой. Тамара Тенгизовна много хлопотала, чтобы доставить из Грузии несколько ящиков красного и белого вина. «Если бы я знала, что на столах нечем будет закусить, – сказала она Бене с досадой, когда уселась за стол в саду-ресторане, – я бы и мясо и сыр заказала». Перед ее мысленным взором стояли столы со знаменитым грузинским изобилием, европейская изысканность не была ей ни близка, ни понятна. Она интуитивно угадывала, что скудость угощения больше связана с расточительностью Нины Александровны, чем с европейским воздержанием.

Зато на Сашу Тамрико порадовалась вместе со всеми, тепло и нежно обняв его красивую голову с тяжелыми русыми кудрями. «Какой красавец вырос, какой красавец! – прослезилась несчастная Тамрико, которая любила всех детей на свете. – Чемо бичи!». Когда ее переполняли эмоции, она всегда переходила на грузинский язык. Нина Александровна светилась от гордости. Счастливой она себе не чувствовала, тревога за сына, которая все последнее время подтачивала ее силы и здоровье, была по прежнему с ней и в этот радостный день. Но не гордиться своим мальчиком, который вымахал в такого прекрасного статного орла, она не могла. Саша весело отвечал на приветствия, смеясь своими бездонными голубыми глазами, обнажая два ряда ослепительно белых зубов. Могучая шея, вся пластика движений были настолько завораживающими, что Светлана Алексеевна сравнила его со статуей «Давид» Микеланджело. Саша разразился в ответ таким звонким смехом, что даже Нина Александровна на какое то время почувствовала себя счастливой. Невесту в густой фате никто не брал на себя труд разглядывать, тем более что Саша, встретив гостей, сразу украл свою невесту, и уже до конца свадьбы скрывался с ней по самым отдаленным и романтическим уголкам сада-ресторана.