– Ешьте, гости дорогие, – лишь произнёс он, разрезав утку и положив кусочки на тарелки Сергея Николаевича и Ларисы.

– Константин Алексеевич, вижу, твои дети вполне счастливы, может не стоило нам приходить. Лариса настояла, только всё это зря, дочка, – сказал Сергей Николаевич.

Настроение было испорчено, тем более, из кухни раздавались смех и весёлые голоса Варвары и Георгия.

– Ну почему зря? Лариса красавица, лишь от неё зависит, что и как делать, чтобы они разошлись, – ответил Константин Алексеевич.

– Ты сам то в это веришь? Да и зачем им жизнь портить? – спросил Сергей Николаевич.

Лариса уже сама наливала себе вино и пила один бокал за другим. Её мучили зависть и злость.

– Пока эта деревенщина не забеременела, надо сделать так, чтобы она ушла. Я хочу этого так же, как и вы. Сын у меня настырный, но перед обаянием твоей дочери, ни один мужчина не устоит, верно, Лариса? – сказал Константин Алексеевич.

– Я что-нибудь придумаю, не сомневайтесь, – опьянев, ответила Лариса.

– Ты много пьёшь, дочка. И ничего не ешь, это плохо, – сказал Сергей Николаевич.

– Папочка, не нуди. Я уже взрослая и знаю меру, – ответила Лариса.

– Знаю, поэтому и говорю, – хмуро ответил Сергей Николаевич.

А на кухне, с аппетитом ужиная, сидели Георгий, Вера Ильинична и Варвара, весело разговаривая, будто в доме и гостей-то не было.

– Варенька, вам надо бы ребёночка родить. Тогда всё встанет на свои места. Да и внука очень хочется. А работа ваша никогда не кончится, – сказала Вера Ильинична.

Варвара, погрустнев, опустила голову.

– Мы и сами этого очень хотим, мамочка. Не получается, почему-то… – ответила Варвара, готовая заплакать.

– Значит вам обоим надо обследоваться. Молодые, здоровые, почему не получается? – удивилась Вера Ильинична.

– Мамочка… не сейчас, пожалуйста. Стыдно-то как… – закрыв лицо руками, тихо произнесла Варвара.

– Варенька, прости, родная, не хотела тебя расстраивать. Хорошо, поговорим об этом позже, – виновато улыбнувшись и обняв Варвару за плечи, сказала Вера Ильинична.

– Ну что Вы, мамочка! Это Вы меня простите. Мы сходим с Георгием к врачу, обещаем. Правда, Георгий? – спросила Варвара, посмотрев на мужа.

– Конечно, милая, вот прямо завтра и сходим, – ответил Георгий.

Вдруг на кухню, покачиваясь, зашла Лариса и нарочито делая вид, что падает, села на колени Георгию. Наступила гнетущая тишина.

– И зачем этой клуше понадобилось идти к врачу, а? Она ещё и больная? Ну и жену ты себе выбрал, Гоша. Ты хоть глаза пошире раскрой, она же на Кикимору похожа, – пьяным голосом сказала Лариса, крепко обняв Георгия за шею.

Георгий резко встал, да так, что Лариса упала на пол.

– Ты сейчас лучше уйди, иначе, я за себя не отвечаю, – громко сказал он, не помогая Ларисе встать.

Девушка с трудом поднялась, Варвара сидела за столом с каменным лицом, опустив голову. Вера Ильинична поднялась из-за стола, пытаясь успокоить сына.

– Жора, прошу тебя, ты же видишь, она просто пьяна, – удерживая Георгия за руку, взволнованно говорила женщина.

На шум вышли Константин Алексеевич и Сергей Николаевич.

– Что тут происходит? Ты чего так кричишь? – посмотрев на сына, потом на Ларису, которая с трудом поднималась с пола, спросил Константин Алексеевич.

Сергей Николаевич, нагнувшись, помог дочери встать.

– Простите ради Бога, Вера Ильинична. Мы, пожалуй, пойдём, – взяв дочь под руку, стыдясь выходки своей дочери, сказал мужчина.

– Георгий, извинись перед Ларисой. Ты что, толкнул её? Почему она на полу? – возмущался Константин Алексеевич.

– Вы простите меня, Сергей Николаевич, но Ваша дочь ведёт себя недостойно по отношению к моей жене. Зарубите себе на носу, все! Я люблю Варвару и кроме неё, мне никто не нужен, ясно? Никто! Она для меня самая красивая, самая добрая и лучшая и я намерен прожить с ней всю свою жизнь. А если тебя, папа, это не устраивает, мы с моей любимой женой можем отсюда съехать. Я всё сказал. Пойдём, Варенька, – громко сказал Георгий, взяв жену под руку.