— Напугал, — поджимаю под себя колени, накрываю их одеялом. – Посчитай мне, сколько я должна буду. Я заработаю — отдам.

— Это как ты заработаешь? — хмыкает он и падает в кресло, продолжая угрюмо на меня взирать. – Своими рефератами? Серьезно?

— Это честная работа и меня устраивает, — лезу за телефоном, но нигде его не нахожу. В сумке нет. – Ты мой телефон не брал?

— Я его выкинул. Допотопное дерьмо.

— Что!? – я закрыла лицо руками, содрогаясь в рыданиях. А как я теперь маме звонить буду. – З-зачем, зачееем ты это сдедал? А если мама позвонит, а если сестра, ну почему ты свалился на мою голову, почему!?

Он кидает мне на кровать что – то черное, и я вижу красивый, сверкающий телефон Почти такой же у Кати, только новее. Мой новее. Я видела такой в рекламе, но даже не думала никогда, что у меня может появиться такой же. Наверное, потому что мне это не нужно.

— Это не мой.

— Аванс считай. Выйдешь на работу вместе с Катей. Будешь обслуживать мужиков, заработаешь деньжат, будешь хорошо себя вести — квартиру потом куплю тебе. Кате только не говори, обидится, — усмехается эта сволочь. А я не понимаю, чего он ко мне привязался.

— Щедро. А помимо мужиков, тебя я тоже обслуживать буду должна?

Почему то были мысли, что он не захочет меня никому отдавать, сам пользоваться будет. Странное чувство разочарования буквально изнутри раздирает. Я его ненавижу, но лучше ненавидеть одного, чем всех.

— Разумеется. Меня в первую очередь. Тебе же надо учиться. Пока, если уж честно, ты откровенное бревно.

— Еще никогда мне не говорили ничего приятнее. А если откажусь, убьешь? Снова изнасилуешь.

— А чего тебе отказываться? Живешь ты откровенно дерьмово, денег даже на нормальную обувь нет. А я тебе реальную возможность предлагаю.

— Возможность сделать карьеру шлюхи через твою постель. Это прям перспективно. Это прям то, о чем мечтают все юные девушки. Жаль, меня как Катю отчим не насиловал, только бил.

— Не понял.

— У меня нет тяги к самоуничтожению. Я жить хочу. Нормально. Желательно подальше от тебя. Если планируешь грохнуть, то лучше сделать это сейчас, потому что шлюхой я не стану. Лучше в дырявых кроссах ходить, если честно, уж лучше сдохнуть! – последние слова буквально кричу ему в лицо!

Он поднимается со стула, я к стене жмусь.

— А чего ты трясешься, ты же больно смелая…

— Ты же псих, не знаю, чего тебе в голову взбредет. То ты насилуешь, то лечиться везешь.

— Мое предложение останется в силе, допустим месяц. Как раз в себя придешь, в свою конуру вернёшься. После этого мне твоя судьба станет неинтересна, понимаешь?

Никогда я не желала, чтобы время шло быстрее.

— Это будет лучшим от тебя подарком.

— Дура. Я тебе жить нормально предлагаю, а ты гордость включила.

— Дело не в гордости. Просто у меня другие планы в жизни.

Он вглядывается в мое лицо, но все равно усмехается.

— Твой счет за проживание в этой палате — двадцать тысяч рублей, — он подходит близко, расстёгивает пряжку ремня. – Можешь сама в кассу заплатить или отсосать мне прямо сейчас.

— Я сама деньги отнесу. Сама, — прижимаюсь к стенке, смотрю ему в глаза, стараясь не видеть того, как он держит в руке налитый кровью член. Как водит по нему рукой. Словно змея успокаивая. Хотя мне и смотреть не надо. Его форма, вид, каждая вена словно во мне отпечаталась с той ночи, когда он толкал эту хреновину мне в рот, заставляя давиться и хвалил, если получалось. Вкус спермы до сих пор помню. Как по голове гладил. При всех. Ему не нужна женщина, ему нравятся шлюхи. А я такой быть не хочу. – Сама я сказала!

Отворачиваюсь, но он дергает мое лицо к себе.