– Ты, паразит – начал Слава внятным, членораздельным голосом – что ж это ты творишь?

Пришел на субботник, значит – работай как все, а отбирать чужое ты это брось, давно пора тебе выволочку сделать.

Почему в этот момент Толстый не упал в обморок остается загадкой. Сложно себе представить чувства человека привыкшего к вседозволенности и безнаказанности и вдруг столкнувшегося с таким беспределом по отношению к себе. Ладно, его грубо окликнули, что-то невероятное и фантастическое, во что не просто поверить нельзя, представить невозможно. Но, схватили за грудки, угрозы – это вообще из области нереального. Толстому на какой-то момент показалось даже, что это все он во сне видит. Но это был не сон. Постепенно шарики в голове стали устаканиваться, осанка приобрела твердость, лопатообразная ладошка покрыла небольшую руку выскочки и со словами – не шали – он крепко за нее взялся и с усилием, но не очень сложно оторвал ее от своей груди. Лицо его к этому моменту налилось краской, в глазах засверкали молнии. Слава стоял супротив него, недвижим и твердо выстаивал уничижительный взгляд. Правая рука хулигана сжалась в молотобойный кулак и начала медленно оттягиваться назад для удара, так медленно, с натягом лучник натягивает тетиву.

Девочки прижали руки к лицу и завизжали, предчувствуя страшный исход. И в этот момент в комнату вошла учительница.

– Что здесь происходит? – твердым, но слегка напуганным голосом спросила она.

Толстый остановился, посмотрел на учительницу, потом на Славу, ухмыльнулся, помотал головой, опустил руку. Жест этот говорил – повезло тебе чувак, но это еще не конец, далеко не конец, мы еще встретимся и расплата будет страшной.

Бывает так, ходит среди людей кто-то как бы страшный и сильный, кого все боятся. Но стоит кому-нибудь встать ему поперек, как сразу тот и сдувается как шарик, смирным, тихим становится. А вся его сила показная, не что иное как защитная маска, которая срывается очень легко. Однако, наш злодей, к сожалению, был не из таких. Он не просто не сломился, а озлобился. И ждать от такого пощады или того, что он забудет, плюнет и разотрет, было бессмысленно. Слава позволил себе слишком многое. Не только наехал на неприкасаемого, но и сделал это на глазах других. Такое унижение так просто не забывается. Не исключено, что если бы удар состоялся, и учительница не успела бы прервать естественный ход событий, все бы на этом закончилось и успокоилось. Но, увы, не терпит жизнь покоя. Славе следовало готовиться к большим неприятностям.

Толстый на последок оглядел всех презрительно и вышел. Учительница сделала вид, что ничего не произошло и пошла к своим тетрадям.

Слава имел потерянный вид. Девочки смотрели на него со страхом, жалея его, как жалеют приговоренного к суровому, но неизбежному наказанию. Только Клава тихонько улыбалась. Впервые в жизни из-за нее конфликтовали мальчики. Это было приятно.

Работа подошла к концу. Слава нервничал. В процессе делали все молча. Всем не терпелось закончить поскорее и разойтись по домам. Слава одел свою темно-серую плащёвую курточку, нашлёпнул на голову плоскую кепочку и пошел на выход из школы. Его не покидало ощущение скованности и в теле и в мыслях. Он шел, автоматически ступая по лестнице, не обращая внимания на окружающее пространство, не откликаясь на приветственные возгласы знакомых. Единственным его желанием было побыстрее оказаться в стенах дома, там, где он сможет почувствовать себя спокойным и защищенным. Он быстро пересек двор школы. Легкий осенний ветер забрался под куртку, шелестел редкими листьями на тротуаре перед школьным забором. Начавшиеся сумерки вносили небольшую тревогу в жизнь окружающего мира. Слава миновал ворота и направился быстрым шагом налево, в сторону дома. Неожиданно за его спиной раздался негромкий, но вполне заметный присвист, заставивший остановиться и обернуться. Прижавшись спиной к широкой колонне, являющей собой одну из сторон школьных ворот, стоял мелкий проказник Куля. Руки держал в карманах, и вид имел наглый. Слава спросил хмуро: