– Сейчас я вам расскажу, как я ходила к стоматологу. Пришла, села в коридоре, жду. Напротив две девчонки. Видимо, приехали издалека. Одна в классическом костюме и в туфлях на каблуках. Другая – в кроссовках. Как это они договорились, чтоб друг другу подходить? Расстояние между нами было как от тебя до той елки. Нет, пожалуй, сантиметра на три с половиной ближе. Или… Все-таки на три…

– Матрен, а стоматолог-то как?

– А. Стоматолог. Ну, сходила, нормально. Пломбу поставил, уже два дня держится.

Эта особенность делала общение с Матреной особенно выразительным.

Кланька стала разрабатывать план. Отсюда – сюда, оттуда – туда. Думала, думала, и, наконец, надумала. Купили билет до Кеми – а там на катере до Соловков. Вот такой автостоп.

В поезде ехали с веселыми тетушками с Мурманска.

– Девчонки, вы откуда? – приступили дружелюбные тетушки к коммуникации.

– Из Москвы.

– У, москваки поганые! – улетучилось дружелюбие.

Впрочем, как выяснилось, и с погаными москваками за двое суток можно здорово подружиться.

Утром Кланька обнаружила у Матрены резкое ухудшение настроения. Матрена безжизненно смотрела в окно.

– Ты что?

– Знаешь, я тут подумала, я ведь даже не знаю, куда я еду… С кем я еду…

Кемь

Приехали в Кемь. Час ночи. И в тоже время на улице не наблюдалось никаких признаков темноты. Люди ходили толпами по улицам. Сходились, расходились.

– Не пройтись ли и нам?

– Пройтись. Давай только вещи в камеру хранения закинем.

У хранилищ весело проводили время кемские подростки.

– Аккуратней, чтоб они не видели, – зашептались Кланька с Матреной. – Надо код придумать, чтоб никто не догадался и чтоб самим не забыть.

– Давай, А-1-1-1. Не забудешь? Может, где запишем?

Записывать не стали. Вышли с вокзала. Встретили несколько пьяных жителей.

– Не вернуться ли нам? Ты, кстати, шифр помнишь?

– Шифр-то помню. Не помню, которая наша дверь.

– Пацаны, – обратились они к тусовке, – не помните, куда мы вещи клали?

– А как же, – успокоили их пацаны. – Вон туда вот.

– Ага, спасибо!

Остаток ночи прокорчились на пластмассовых вокзальных сидениях.

– Слышь, Матрен, не любят нас. Москваками погаными зовут. Приедем мы на Соловки. Нас спросят, откуда мы. Мы скажем, из Москвы. Нам скажут, вот и платите в пять раз больше. Так что давай будем отвечать, что наш город находится рядом с Питером. Спросят, как называется – скажем, не спросят – не скажем.

– Какой же ты, Кланька, подлый трус и конформист! – вздохнула Матрена. Но альтернативы не предложила.

Поиски жилья

Утром они с грехом пополам добрались до пристани. Заплатили по 500 рублей за проезд и еще по 20 рублей на восстановление порта. Загрузились в катер, и Матрена тут же заснула. Кланька осталась одна. Но зато – видела белух. Точнее, слышала, что они где-то поблизости, и видела тех, кто видел белух.

Приплыли. Пришла пора подумать о завтраке и о жилье. Авдотья сказала, что на все Соловки есть одно-единственное кафе, там можно и о постое договориться. Недолго думая, голодные Кланька с Матреной решили, что палатка не берегу и есть кафе.

– Вы не сдаете комнату? – поинтересовались они у тетеньки в окошке.

– Конечно, сдаю, – тетенька высунулась из окошка и оценивающе посмотрела на потенциальных клиентов. – Двести пятьдесят рублей. Только вам надо до вечера где-то погулять, пока я не доработаю.

Здорово придумано! У них всего на жилье двести пятьдесят было отложено. И за один день все отдать… Пошли по острову в надежде подыскать что-нибудь еще.

Встретили толстого парня в огромных сапогах. Сапоги были ему велики. А пиджак мал. Выглядел он не очень солидно.

– Девушки, а вы с этого корабля? – приступил парень к знакомству.