– Ветер западный, – рассуждал он. – Я не смогу нагнать лодку даже без учета акул. Ее сносит течением.

– Боги мои лихие, – пнула она его в зад. – Тебя лодка интересует? Там живой человек, в море, одна! Выпусти меня, я позову подмогу!

– Угу… кто бы вызвал подмогу мне…

– Значит, дело было в Салеции, центральной области Алесции, – в своё время рассказывал дедуля Аксил. – Молодой я был, глупый и красивый. Городок небольшой, занимались там тканями, хлопок из Легоции, краска и шёлк из Гоции. И была там одна знатная особа, хозяйка мастерской, тётка Репниса с весьма выдающимся бюстом.

– Опять детям, похабник такой, байки свои рассказывать принялся? – шипела Весерси.

– Да, я не о том. Выдающимся у неё было всё, но эта часть тела входила в дом раньше хозяйки. Ещё раньше входила только её собачонка, злая маленькая псина по кличке Зверь. Пёс достал всех, меня особенно, как только мы с Репнисой… в общем, он кусал всё, что оказывалось в непосредственной близости от его хозяйки и непрестанно рычал, портил, так сказать, красоту момента.

Девочки смешливо прятали глаза.

– Я нашёл способ укротить зверюшку, подкармливал его кусочками сухаря, вымоченными в краске. Вкус был пикантный, собаке нравилось.

В один день Репниса прохаживалась по мастерской, ругалась и раздавала оплеух. Зверь в руках привычно тявкал. А потом в бадью с краской один из работников уронил сухарь. Пёсик рванул из рук хозяйки, нырнул в бадью и утонул бы, но хозяйка бросилась спасать питомца. Бадья перевернулась, за ней ещё одна, вся мастерская превратилась в одно большое море краски. Я потом с полгода отмывался.

– Спасли собачку? – жалобно спросила Тенна.

– Задохнулся он, придавленный обширным бюстом хозяйки. Зато красивый после смерти стал, сиреневый такой. К чему это я? Ах, да. Иногда лучше не спешить к утопающему, может он и сам выплывет, и даже с прибылью.

– Почему я знаю, кто был этот «один из работников»? – хмыкнула Веси.

Мохнатый вышел из воды и обернулся по всем сторонам света, чтобы убедиться, что погоня его не настигла, а свидетели небольшого происшествия в маленькой лагуне отсутствуют. Тенна крутилась с ним же, как часть подмышки. Она устала, отчаялась и неуютно себя чувствовала, паря над землёй. Рудокоп обладал такой силищей, что даже не замечал её веса, будто и позабыл о том, не реагирует на ее возмущение, не чувствует пинков.

Над чем он думал, осматривая окрестности, оставалось только догадываться. У них обоих проблемы, стоит признать, у обоих трудноразрешимые. Тенна беспокоится о сестре, но не считаться с его присутствием, похоже, возможности нет. Лодка в море уже настолько далеко, что в пору принять его хладнокровную сторону. Даже если поспешить и снарядить поиски, займёт это столько времени, что лодка успеет затеряться в Море течений, как песчинка в песочных часах.

– Ты – гралиец, должен знать, куда унесёт лодку? – зло рычала она.

– Не знаю я, мореходом был Гасар, – зло бурчал он. – Я для того и взял его с собой.

– А расспросить у него не пробовал? На случай, если пойдёт не по плану, – ядовито пропела она. – Как, например, в этот раз.

– Пробовал, – бесстрастно отвечал тот. – Только, вот, незадача, Гасар немой от рождения. И глухой. Был.

– Что же ты за гралиец, – ворчала девушка, уже приспособившаяся подмышкой и подпиравшая подбородок рукой, – если море не знаешь?

– Рот прикрой, подумать в тишине не даёшь, – гаркнул мужчина и приблизился к краю лагуны, чтобы оглядеться за утёсом.

– И не дам. Ты мне сестру найти не даёшь, а я должна тебе помогать? Она одна в лодке без паруса, без вёсел, без воды и еды.