Неожиданно Алевтина наткнулась на фамилию Валентины. Позвонить? Аля даже замерла в нерешительности. Прошло так много лет, что она уже перестала помнить обиду. Столько событий произошло за эти годы, а прошлое все равно не вернуть… Алевтина набрала номер. Сердце начало битья быстрее.

– Алло, слушаю, – голос был молодой. «Наверное, дочь, – подумала Алевтина, – если они, конечно, живут по прежнему адресу».

– Попросите, пожалуйста, Валентину… добрый вечер, – спохватилась Алевтина.

– Мам, тебя!

– А кто это? – доносилось до трубки.

– Не знаю, женщина какая-то.

Алевтина невольно улыбнулась.

– Я слушаю, – Валентина заговорила в трубку.

– Валя, здравствуй, – Алевтина и не думала, что ее голос начнет дрожать, она даже слегка поперхнулась.

– Добрый… вечер, – протянула недоуменно Валентина, – но я, я… не узнаю. Кто это?

– Это я, Алевтина.

В трубке воцарилось молчание.

– Аля? – голос Валентины стал тихим, – не может быть… Аля, это действительно ты?

– Я, Валя, я, – Алевтина снова улыбнулась.

– Господи, да как же это? Откуда ты? – голос Вали звучал уже громко, – где ты сейчас?

– Я живу в Москве, полгода как переехала.

– И звонишь только сейчас! – укоризненно сказала Валентина, – приезжай немедленно! Познакомишься с нашей дочерью. Она совсем взрослая. Скоро сама станет мамой.

– Приеду, Валя, только не сегодня, – заверила ее Алевтина, – я живу на другом конце Москвы от тебя, а сейчас уже поздно. Давай лучше встретимся в выходные.

– Хорошо-хорошо, – быстро заговорила Валентина, – скажи только в двух словах. Как ты? Замужем, дети есть?

– Я одна, – ответила Алевтина, и ее слова тихим эхом отозвались в груди Валентины. Подруга не стала больше ни о чем расспрашивать, первое любопытство было удовлетворено, а дальше задавать вопросы язык не поворачивался. Лучше при встрече.

Подруги встретились в первую субботу после телефонного разговора. Ради приезда Алевтины Валя не поехала на дачу, ее муж уехал один, предоставив женщинам побыть вдвоем. Юля, Валина дочь, едва познакомилась с подругой молодости своей матери, сразу ушла к себе в комнату, и подруги остались одни. Они сели на кухне друг против друга, смотрели друг дружке в глаза и улыбались.

– Алечка, ты даже не представляешь, как я тебе рада! – Валентина покачала головой, глаза ее наполнились слезами, – я много лет мечтала, чтобы мы с тобой опять были дружны, чтобы ты простила меня…

– Я простила, – вздохнула Алевтина, – только какое теперь это имеет значение.

– Имеет, для меня – имеет! – с жаром заговорила Валентина, положив свои руки на руки Алевтины, – я все эти годы места себе не находила. А твой внезапный отъезд! Где ты, куда уехала? Ты же не оставила ни адреса, ни телефона. Я пыталась узнать на кафедре, даже у Геры.

– У Геры? – удивленно спросила Алевтина.

– Да-да, у Геры, – виновато проговорила Валентина, – но он тогда сказал, что не знает.

– Он действительно не знал, – ответила Алевтина, потом, помолчав, сказала, – и я о нем ничего не знаю, прошло больше двадцати лет, я даже не знаю, жив ли он…

– Ой, Аля, не говори так! – замахала руками Валентина, – жив, конечно, мужику сейчас должно быть чуть больше пятидесяти. Ну, не более пятидесяти трех… Он, ведь, постарше нас был?

– Возраст для мужчины – критический, при таком-то темпе жизни, – пожала плечами Алевтина, – всякое случиться могло.

– Ну, могло – не могло, – снова быстро заговорила Валентина, – знаю только, что он женился…

Увидев взгляд Алевтины, Валя на секунду запнулась, но потом продолжила:

– Да, Алечка, он женился, лет через пять, как ты исчезла, на москвичке. Работал он на своей кафедре. И все, больше ничего не знаю. Я сама уже давно по специальности не работаю, ни с кем из наших общаться не приходится, в институте лет пятнадцать не была. Вот так. Ты лучше о себе расскажи…