В марте Морис Жанен «частным образом» (его формулировка – „à titre privé“) перевёз поездом в своём штабном вагоне следственный материал с вещественными доказательствами для начала из Харбина в Пекин. Там груз опечатали специальными дипломатическими печатями и переправили в Шанхай, в морской порт. 9 мая 1920 года на французском корабле «Armand Béhic» следственные материалы из Шанхая через Тихий океан пароходом отплыли в Марсель, куда прибыли 15 июня. До Марселя вроде бы добрались не все сундуки, а только часть их – основные материалы. О перевозке следственного архива во всех подробностях можно прочитать на sergey-v-fomin.livejournal.com.
Следователь Соколов имел все основания бояться за свою жизнь. И опасен для него был не только Харбин, но и Париж, куда Соколов выбирался через Рим вместе с Пьером Жильяром.
В 1924 году Николай Соколов изложил материалы следствия в своей книге, изданной в Париже на французском. И сразу же после выхода этой книги, а именно 23 ноября 1924 года, Соколова нашли мёртвым возле его дома во французском городе Сальбри – в двухстах километрах от Парижа. Там могила. Ему было 42 года. Загадочная смерть. Точная её причина не установлена. А уже после его смерти, в 1925 году, книгу перевели и издали на русском языке. Перевод отличался от оригинала.
Другой человек, владеющий копиями материалов расследования, Роберт Вильтон, корреспондент лондонской газеты «Таймс», – умер в Париже вслед за Соколовым, буквально через два месяца, 18 января 1925-го, что конспирологам тоже кажется подозрительным, они не верят врачам, назвавшим причиной той смерти рак печени. Ведь Вильтон тоже слишком много знал. Ещё в конце 1918-го, до приезда Соколова в Екатеринбург, он многое рассказал о злодеянии в своей книге «Русская агония», изданной в Лондоне. Напирал на семистский след, перечислял евреев, участвовавших в убийстве царской семьи. По некоторым источникам, за антисемитизм его уволили из «Таймс».
Так вот, именно Роберт Вильтон в 1919-м, считай, не отходил от Соколова на разных этапах следствия. Например, в качестве одного из понятых поставил подпись под протоколом об осмотре Ганиной Ямы. Был рядом с Соколовым в Доме Ипатьева, смотрел, как следователь делает замеры следов штыка в деревянной обшивке арки комнаты, где был расстрелян царь, где штыками добивали раненых.
Оказавшись в Париже, Вильтон хранил у себя часть архивов Соколова – в виде копий дела. И на основе этих материалов раньше Соколова, уже в 1923-м, написал и издал в Париже на русском языке ещё одну книгу – «Последние дни Романовых». Взялся за новую книгу, но не дописал её. Умер в Париже в Английском госпитале.
Незаконченная рукопись хранилась после смерти Вильтона у его знакомой. И через 80 лет, в 2005 году, книга на русском языке увидела свет. Название – «Злодеяние над царской семьёй, совершённое большевиками и немцами», Франция, издатель Шота Чиковани. На Озоне есть эта книга. Дорогущая. Бумажная версия по системе print on demand – печать одного экземпляра по требованию.
Я купил эту книгу. В ней Вильтон не отступает от своего антисемитского амплуа. У него коменданта Ипатьевского дома зовут Янкель Хаимович Юровский. А главный кремлёвский злодей Янкель Мираимович (не Яков Михайлович) Свердлов – сын гравёра Мираима Израилевича Свердлова.
На полке в моём рабочем кабинете – несколько книг о цареубийстве, толстых и тонких. Прямо сейчас провожу рукой по обложкам. Вот Хелен Раппапорт, у неё документальная трилогия о царской семье, включая дневники княжон Романовых. Дорожу книгой Вениамина Васильевича Алексеева – «Гибель царской семьи: мифы и реальность». Автор подарил мне эту свою книгу с дарственной надписью: «Дорогому Дмитрию Михайловичу от автора с благодарностью за внимание к истории Урала. 12.07.93». Вениамин Алексеев в девяностые и в нулевые годы работал директором Екатеринбургского института истории и археологии Уральского отделения РАН. Доктор исторических наук, академик РАН. Сейчас, когда я пишу эту книгу, академику Вениамину Алексееву 86 лет.