Сделка с США изменила динамику торговли: высокие целевые показатели по закупкам в США также должны были способствовать росту спроса на импорт. Общий же эффект должен был заключаться в снижении вклада чистого экспорта в рост ВВП.

Предполагалось, что если Китай продолжит стремиться к достижению своей долгосрочной цели по удвоению ВВП в период между 2010 и 2020 годами (напомним, что 2021 г. – символическая дата, столетняя годовщина основания КПК), это должно потребовать роста в 6,1–6,2 % в 2019 и 2020 годах, но никак не снижения прироста ВВП до 5 % и ниже. А вот после достижения этой цели можно установить и более низкий показатель прироста ВВП, чтобы привязываться не столько к формальным цифрам, сколько к качественной реформе экономики и переводе ее на высокотехнологичные рельсы.

Несмотря на то, что конкуренция на внутреннем рынке Китая заметно возросла, а сам рынок для иностранных компаний перестал приносить столь же высокие прибыли, как это было раньше, Китай все же оставался весьма привлекательным из-за прекрасно отлаженной логистики, одной из лучших в мире бизнес инфраструктуры и, самое главное, возможности произвести все, что угодно, в короткие сроки. Но многим нужны были дешевые кредиты для продолжения работы на китайском рынке. И внешние инвесторы требовали облегчение кредитования бизнеса, многие рассчитывали, что на то, что Китай начнет новый цикл стимулирования, аналогичный циклу 2015–2016 годов, в ходе которого общий рост кредитования вырос с 12,6 % в мае 2015 года до 20,6 % в ноябре 2016 года. Теперь же инвесторы ожидали, что общий рост кредитования вырастет с уровня в 10,7 % в декабре 2018 до примерно 14,5 % к концу 2019^>35.

Возрастали и дефляционные риски. Снижение индекса цен производителей, то есть совокупный индекс цен, по которым производители продают свою продукцию (не включая импортные товары) в Китае означал также снижение номинального роста ВВП.

К началу 2010-х гг. Китай подошел с заметным удорожанием производства, что поставило вопрос о конкурентоспособности его экспортной продукции. Такое удорожание стоимости производства в Китае произошло по нескольким очевидным причинам. Прежде всего это удовлетворение запроса на повышение зарплат (включая различные виды вознаграждений) и, как следствие, социально ориентированное государство, каковым является Китай, постепенно повышает выплаты. К тому же это дает Китаю возможность войти в число развитых, а не развивающихся государств по оценке ВТО.

Само формирование в Китае среднего класса, причём «ускоренными темпами», создает вызов не только в области совсем иного уровня потребления и запросов, но и приводит к явлению, которое получение название как «ловушка страны по средним уровнем доходов». Сам термин был введен в активный оборот экспертами Всемирного банка в 2007 г., при этом стоит оговориться, что далеко не все исследователи и эксперты разделяют мнение о том, что такая «ловушка» вообще существует как явление, также не очевидно, что она является некой универсальной константой, которая будет воспроизводиться в обществе на определённом уровне его развития. В целом, эта «ловушка среднего уровня» указывает на то, что рост в развивающихся странах может иметь тенденцию к стагнации, которая наступает в тот момент, когда валовой национальный доход на душу населения поднимается выше определенного уровня. Причиной этого является то, что более высокая заработная плата увеличивает и производственные затраты. И как следствие страны, которые не поднимают цен на свою продукцию при увеличении себестоимости, могут «застрять посередине». Это объясняется тем, что они вынуждены конкурировать с другими странами и «новыми экономиками», которые выходят на мировой рынок, у которых затраты на рабочую силу все еще низки по сравнению с развитой экономикой, где наблюдаются уже высокие доходы наряду с мощными инновациями, и, как следствие, растущими доходами на них. Например, в 2010-х многие соседи Китая, в том числе Вьетнам, Индонезия, Малайзия, а также Бразилия, Аргентина, Мексика начали производить продукцию, сопоставимую по качеству китайской, но при более низких затратах.