И Киссано уже приближался к её краю, к хозяину пустоты – падшему богу, вездесущему Илис.

Глава 15. Осознание беспомощности

Примерно в пяти метрах от Айли появился Киссано в истинном облике. Несмотря на то, что солнце светило ярко, он стоял в тени, или же тьма нависла вокруг него. Чёрная рубашка была изорвана в клочья. На руках набухли пульсирующие вены, на пальцах выросли длинные когти. Седые волосы слегка колыхались на ветру. Губы сложились в недовольной, усталой ухмылке, демонстрируя чёрные заточенные зубы. Чарующие глаза тысячи звёзд смотрели на всех и сразу.

Слева от него стоял невысокий юноша в белом плаще с изображением животных. Он беззаботно улыбался, и казалось готов сейчас радостно засмеяться.

А справа серьёзный мужчина, высотой под два метра. Стройное тело полностью покрывали чёрные, лоскутные бинты. Они окутывали и голову, и лицо за исключением глаз. Глаза сперва показались чёрными, но если присмотреться, их не было вовсе. Бездонные глазницы напоминали два колодца или порталы, ведущие в пустоту. Крайне странный, даже на фоне своих товарищей, мужчина. Его силуэт казался размытым – словно мираж.

По возвращению, Киссано увидел совсем уж непристойную картину. Потрёпанная Айли едва стояла на ногах. С лица капали слёзы.

Чуть позади, Китама на одном колене, с изрешечённым телом. Саямон, готовившийся испустить дух.

В двадцати метрах – Изобель без сознания и заблёванная пеной. Прямо на ней лежала истекающая кровью, умирающая Илалиана. Сверху мёртвый, демонический пёс покрытый небольшими, сквозными отверстиями.

Киссано не забыл окинуть недовольным, холодным взором и обезглавленного Вильгельма, и довольного, лишившегося рук Гинкохи.

Потом, он сосредоточил безразличный взгляд на виновниках сея торжества – зависших в воздухе исчадиях ада, с каким-то уж до абсурда боязливыми лицами.

– Киссано всего лишь человек, а значит и? … Что ты хотел сказать? – напомнил Китама, впадшему в ужас демону.

– Это что за отщепенцы? – спросил Сатири, хитро посмотрев в лицо колдуна.

– Я от куда знаю?

– Вообще-то… мы кровавое дворянство, ты должен нас знать! – дребезжащим голосом заметил Харис.

– … Что? Я не запоминаю каких-то ничтожеств, – брезгливо кинул Киссано.

– М-мы не ничтожество, – заикаясь говорил демон.

– Киссано… – пробурчал Дзанзили, направляя руку на колдуна.

Рука отделилась от тела раньше, чем демон смог полностью поднять её, и полетела на землю.

– Я не запоминаю тех, кто не может выдержать абсолютного рассечения, – пояснил Киссано.

– Монстр!! – сказала голова Дзанзили, летящая вниз.

Сразу за ней упала и голова Хариса. Их тела плюхнулись чуть позже…

– Ту ту ту… что будем делать с этой кучей мусора. Ой! То есть, с твоими ненаглядными друзьями? – с прорывающимся саркастическим смешком, спросил Сатири.

Колдун подошёл к обезглавленному телу Вильгельма, привередливо попинал его ногой. Посмотрел на Айли. Девушка начала плакать, с лицом провинившегося ребёнка.

– Все сердца на месте, значит его можно восстановить. Сердце демона – это и хранилище информации, и вместилище магической силы, – успокоил её Киссано: – Так, Сатири, ты займись Гинкохи, Вильгельмом и собакой Илалианы… Илис, вытащи сердца архи демонов, они могут нам пригодится. Девочки на мне, – спокойно рассудил колдун.

– Понял, – покорно ответил мужчина в повязках.

– Цо! … хорошо, – недовольно повиновался Сатири.

Киссано целенаправленно направился к Саямону. Тот заметив это встал на ноги, не зная чего ожидать.

– Что? – в замешательстве спросил он.

Но колдун ничего не ответил, лишь сорвал с глаза повязку и приложил руку к пустой глазнице. А когда убрал, то недавно поглощённый им глаз, вернулся на своё законное место.