– Тебе надо побриться, надеть свою лучшую форму и пойти на прощальный вечер.
– Да, так и сделаю. Прости, что пришел, не предупредив. Мне хотелось побывать в месте, где он потерял свою жизнь… Перед тем как отпустить его окончательно.
Зои сделала глубокий выдох и машинально посмотрела на часы – оставалось всего девять минут до смены. Она совершенно забыла, что вчера поставила дневной картридж, вместо суточного, чтобы сегодня отправить все пустые на заполнение. А еще эти мысли, плохой сон, переживания. Зои даже не заметила мигающую кнопку, не почувствовала вибрацию от баллона.
– Вот же углекислый газ, – выругалась Зои.
– Что случилось? – встрепенулся Лавр.
– Прости, мой картридж, – и Зои приподняла кофту, под которой яростно мигала красная кнопка. Глаза Лавра расширились от испуга.
– О святой Лаврентий, у тебя есть запасной?
– Конечно, он в кабинете. Подожди секундочку, я поменяю.
– Да, конечно, беги скорее.
Она быстро прошла в свой кабинет, Лавр пошел за ней. Зои открыла ящик, достала контейнер со сменными картриджами, вытащила один, глубоко вдохнула остатки кислорода и поменяла картриджи. Достала контейнер с пустыми оболочками и с силой запихнула туда еще один.
– Фух, периодически забываю про смену.
– У тебя не приходит оповещение? – удивленно спросил он.
– Разовая вибрация и мигает лампочка на баллоне и часах, – аккуратно сказала Зои.
– А как же голосовое сообщение? И вибрация каждую минуту, а затем постоянная начиная с пятой.
Зои засмущалась.
– У тебя сломан баллон или часы? Я могу помочь, написать или оставить заявку, если Техники на тебя не реагируют.
– Нет, нет. Но спасибо. Я сама подкрутила кое-что.
– Как это?
– Да вот так получилось, – замялась Зои. – В определенный период времени меня очень раздражал голос оповещения и постоянная вибрация.
– Что? Ты сама модифицировала баллон и часы? Отключила оповещение?
– Ну, я подкрутила что-то, – и Зои чуть сжалась, ожидая услышать неодобрения и нотации.
– И ты не боишься? Ну сама знаешь чего.
– Только немного.
– Класс, – Лавр широко улыбнулся и с интересом внимательно вгляделся в Зои. – Ты не похожа на других, но мне это нравится.
Он посмотрел на часы.
– А знаешь, приходи вечером на прощальный вечер. Он пройдет в главном офисе Синтеза.
– Я не уверена, что мне можно.
– Почему? Я покажу тебе лабораторию отца. Ты бывала у него?
– Нет.
– Вот, посмотришь. Заодно покажу мою работенку.
– Меня не пустят в Синтез, – грустно сказала Зои.
– Это почему?
– Второй статус.
– О-у-у. Ты не похожа на человека второго статуса.
– Так вышло, – коротко ответила Зои и отвернулась.
– Давай так. Я постараюсь добыть тебе приглашение. Если все получится, отправлю его тебе в Нейро. Договорились?
Зои пожала плечами. Когда-то она мечтала работать в Синтезе. Рисовала себе, как будет важно сидеть в какой-нибудь лаборатории и придумывать, как спасти человечество. Но, все уже в прошлом. Она давно уже не мечтала о карьере в Синтезе, о белой форме, о значке, который никогда не прикрепят ей на лацкан рубашки.
Лавр улыбнулся и выскользнул в двери. Зои пошла на кухню, сделала себе очередную отвратительную жижу на обед и съела ее. После чего вернулась в кабинет, открыла программу Архива и хотела заняться работой, но мысли крутились вокруг приглашения. Она бы очень хотела побывать на прощании. Увидеть людей, которые окружали профессора в том, чужом мире, пройтись по коридорам Синтеза, посмотреть, как ведут себя другие, почувствовать себя другой. Но если Лавр станет расспрашивать о смерти отца, что она ему ответит? Хотя этот разговор и так неминуем, она же сама ему написала. Но ей хотелось, чтобы он сначала узнал ее и понял, что она не могла причинить его отцу вред. Странно, что он сразу не набросился на нее с вопросами о смерти отца. Она бы на его месте так и поступила. Наверное, поэтому она не на его месте и не работает в Синтезе. Зои тут же вспомнила слова из ее досье: «агрессивная, степень желтая», «тяжело идет на контакт», «отсутствуют социальные черты», «эгоистична, степень красная», «гражданская ответственность, уровень минимальный», «предрасположена к преступлению». И ни одной положительной характеристики. Такие выводы сделал искусственный интеллект и бездушные аналитики, при присвоении ей статуса в четырнадцать лет. Не безосновательно конечно, а на основе бездушных данных, поданных из всех инстанций. Но программы не умеют чувствовать, как они могли понять, что творилось внутри Зои.