— …наводнили тормоза и придурки. Быстрее бы свалить из песочницы!

«Очень круто!» — подумал Егор. Его удивило, как игра успевает обрабатывать столько разных языков и в режиме реального времени передавать каждому игроку собственную версию. Впрочем, нынешние продвинутые нейросети глубокого обучения и не такое умеют. Вон уже полноценные разумные ИскИны[9] некоторыми серьезными процессами на планете рулят. И эти чудеса науки, если задуматься, живут рядом с бедностью, безработицей… и древними игровыми консолями вроде его «плойки». Мир несправедлив — где-то прогресс, а где-то… дыра в земле вместо туалета.

Он отошел персонажем от центра площади, прислонился к стенке здания и открыл меню, решив разобраться с настройками. Там выяснил, что, поскольку играет без VR, детализация графики оптимизирована под его консоль — естественно, «оптимизирована» в худшую сторону, потому что за годы, прошедшие с момента выхода «плойки», быстродействие современных процессоров увеличилось в десятки раз, как и объемы памяти.

Также Егору оказалось недоступно полноценное управление персонажем. Из капсулы можно было двигаться и распоряжаться телом как угодно, а геймпад «плойки» имел лишь десять кнопок и два «стика» — манипулятора. Левый управлял движением, правый — взглядом. Единственный относительный плюс: можно было поднять камеру, чтобы сверху увидеть своего персонажа. Это Егор и сделал, здраво рассудив, что возможность смотреть на триста шестьдесят градусов вокруг дает некоторые преимущества.

Разделение серверов на географические зоны планеты отсутствовало, мир «Ракуэна» сделали единым для всех. Зато песочниц оказалось множество, и все они были перенаселены: ежесекундно в игре появлялись тысячи новых игроков. Видимо, потому Судьбоносный Меч так ругался — Гор и остальные игроки загородили ему путь.

Больше всего Егору понравилось, что разрабы не стали фанатично стремиться к реализму. Лут вываливался сам, в кишках ковыряться не надо, искать аукцион, чтобы его продать, — тоже. Любой предмет можно выставить на торги через интерфейс или распылить-разобрать на части. Последнее требовало знания ремесла, например «Зачарования» или «Кузнечного дела».

Беглый осмотр персонажа показал полуголого свирепого мужика с проблесками юридического образования на лице. Бедра прикрывала «Необработанная волчья шкура» (защита: +1), босые ноги утопали в пыли, руки сжимали «Корявую дубину» (урон: 2–3). Егор прожал кнопки: ага, блок, прыжок, кувырок, обычный удар. Шифты (верхние кнопки) отвечали за уклонение вправо-влево и два спецприема: «Удар сверху», когда варвар атаковал в прыжке, и классовый талант «Берсерк», срабатывающий раз в минуту. Нижние кнопки отвечали за бег и танец. Варварский танец Егору понравился: два притопа, три прихлопа, стук кулаками по могучей груди, рык — и так по кругу. Простенько, но выразительно.

Кроме того, кнопка удара, как оказалось, также отвечала за сбор лута и взаимодействие с предметами и NPC.

— Ну, жить можно. Поехали! — весело сказал себе под нос Егор. — С остальным будем разбираться по ходу пьесы.

— Ты что, ставишь спектакли? — поинтересовалась проходившая мимо золотоволосая девушка по имени Мико. — И на чем ты собрался ехать? В песочнице не получится найти верховое животное!

Егор сообразил, что его слышат, — микрофон работал.

— У нас это называется топтобус, Мико, — ответил он и зашагал на месте. — На нем я и поеду. Топ-топ-топ.

Мико посмотрела на него как на идиота, хмыкнула, вздернула носик и пошла дальше.

У непися в латных доспехах Гор взял свой первый квест — зарегистрироваться в мэрии. Там получил первые десять очков опыта, карту городка и задание определиться с ремеслом. Выбрал «Горное дело», как планировал. Крафтовые[10] профессии ему были ни к чему, а прочее собирательство, вроде «Шкуродера» или «Травничества», нравилось меньше.