Я даже вижу, как приосанивается моя начальница Виолетта, бесшумно чпокая своими яркими круглыми губами. Выпячивает свою высокую грудь в дорогом пиджаке. Сверкает кокетливым взглядом из-под густых завитых ресниц.

Ну что же, уверена, шейхи таких просто обожают: блондинка, красавица и умница! Три в одном. На какое фото в интернете не глянь – все сплошные блонды с выдающимися бюстами рядом с наследными принцами Брунея. Что ещё нужно восточным мужчинам для счастья?! Пухлые булки и молочные ягодицы!

А изумрудные глаза этого мать-его-аль-Нахайята упираются уже в Анну Викторовну – руководительницу нашей службы внешнеэкономических поставок и логистики. А что, тоже очень даже достойная кандидатура: красный диплом МГИМО, не менее выдающиеся формы и русая коса через плечо. Круглая и аппетитная, так бы и откусила, как яблочко! Точнее, шейх бы с удовольствием надкусил! Аня скромно улыбается красавчику-арабу, и её очаровательные щёчки заливаются розовой краской смущения.

Я сдерживаюсь, чтобы не прыснуть в кулак от этого цирка. Блин, такое не каждый день увидишь! Просто балаган на выезде.

Но тут подлые отчёты выскальзывают из моих пальцев и веером разлетаются по ковру.

– Простите, – бесшумно шевелю я губами и падаю на колени, собирая свои уже ненужные бумажки.

– Например вот этого, – слышу я голос над собой, и жалею, что пропустила самое интересное!

Чёрт! Вот вечно я такая неуклюжая. И я незаметно поднимаю голову, чтобы разглядеть, на кого же в итоге ткнул своим пальчиком шейх: на строгую накачанную Виолетту, или на русскую роскошную красавицу Анечку.

И вижу, как все глаза в комнате устремлены на меня.

– Я дико извиняюсь, – бормочу я. – Сейчас уже ухожу.

Так в итоге кого же выбрал этот аль Нахайят?! И почему все продолжают так пристально на меня смотреть? Подумаешь, уронила бумажки: ну не вазу же китайскую эпохи Мин разбила! В приличном обществе это бы постарались не заметить.

– Ну так как? – поднимает свою изогнутую луком бровь шейх, и его глаза-изумруды смотрят на меня.

Переводит взгляд на моего президента.

И только сейчас я подмечаю, как отвисла у Курицина нижняя челюсть, и мне кажется, что еще секунда – и из неё потечёт тоненькая струйка слюны. Как у дебила. Вижу возмущённый взгляд Виолетты, которая с неприкрытым презрение смотрит на меня сверху вниз.

– Что это значит? – наконец-то подаёт голос Константин Суренович.

– Ничего особенного. Я просто заберу под гарантию выполнения условий нашей сделки вашу сотрудницу. Вот эту, – ещё раз кивает в мою сторону араб, и бумаги снова валятся из моих рук. – Всего на срок исполнения всех обязательств. Заодно и за оборудованием присмотрит, и на месте все вопросы решит, —усмехается он.

– А если мы… не сможем поставить всё в срок, – выдавливает из себя Иван Леонидович. Хотя только что клялся и божился, что это практически невозможно.

– Тогда я оставлю её себе, – смеётся шейх.

Как будто это очень забавно.

– Зачем? – переспрашивает мой президент, и тут я сама начинаю внутри бурлить от возмущения.

Действительно, зачем?! Как-будто я какой-то бесполезный предмет интерьера. Вещь. И та лёгкость, с которой они обсуждают мою судьбу в моём же присутствии, меня тоже возмущает! Всё это похоже на бред сумасшедшего.

Я поднимаюсь на ноги, во весь свой небольшой рост на каблуках и отрывисто кидаю в напыщенное надменное лицо:

– Нет!

И наконец-то выхожу из переговорной. Надо было уходить быстрее, тогда он выбрал бы себе в жертву одну из наших красоток. Они-то как раз не против. Я уже успела поймать на себе полные ненависти взгляды и Анечки, и своей начальницы. Даже не сомневаюсь, что они и за бесплатно, и без всяких гарантий прямо в переговорной легли бы под этого шейха.