***

Моя комната оказалась гораздо больше той, что была в доме родителей, кроме того, в моём пользовании имелась ещё и личная душевая кабинка с туалетом. В центре помещения была большая двуспальная кровать, такая широкая, что на ней можно было бы уместить пятеро девчонок, моей комплекции. Хотя, возможно, он их здесь и размещал – по слухам, которые до меня доходили, в этом особняке побывало не менее четверти студенток из моего колледжа… Вот же, чертов бабник… Как подумаю, чем они тут занимались, после таких мыслей, мне даже касаться этой кровати не хочется, не то, чтобы в ней спать. Нет, решено, постелю себе под кроватью, а лучше – в шкафу, и буду там отсыпаться после дневной нервотрёпки.

Слева от окна располагался огромный шкаф из темного дерева, а в нём был целый ворох женской одежды – от шляпок до нижнего белья, и всё моего размера. Там были даже туфли, при чём именно такие, как я ношу, – размер 37 с половиной, для ноги с высоким подъемом. И когда он, только, успел всё это рассмотреть?

А, вот, бельё, лежавшее на нижней полке шкафа, было слишком откровенным. Похоже, что эти вещички Кир закупил партией, прямиком из ближайшего борделя: тонкие кружевные стринги, комбинация с вырезами на самых интересных местах, лифчик с пушком. Я такое не надену, даже под страхом пыток. Мои щёки залил румянец. «Да, он просто издевается!» Нет, решено – сделаю из этого порно-материала половую тряпку и буду здесь протирать полы… Вот же, чёртов извращенец…

Достала из шкафа ворох кружевного белья и презрительно бросила в угол, под кровать. Разберусь с этим всем позже.

На улице дул сильный ветер, из моего окна было видно, как море вспенилось, и на поверхности воды показались изменчивые белые буруны. Я села у окна и с силой потёрла виски, размышляя то о маме, то об отце, который настолько редко появлялся дома, что я его почти не видела. Папа был спецназовцем, работал в какой-то охранной организации, названия которой, он никогда не называл. Мама не раз говорила, что он женат не на ней, а на своей работе, но, при этом, воспитывала меня в уважении к отцу, объясняя его холодность издержками сложной профессии.

Если хорошенько подумать, у нас, действительно, была необычная семья, немного странная… Папа, который появлялся дома раз в три дня, мама, которая любила меня и проявляла заботу, но, при этом, позволила меня забрать абсолютно незнакомому человеку, практически ни о чём его не спросив. Ещё и эти визиты доктора… Могло ли это быть связано с моими паранормальными способностями? Могла ли мама догадаться о том, что я могу двигать предметы и подниматься в воздух, как птица? Я ничего ей не говорила о своих способностях, и она не могла ничего увидеть… Ну, или могла?

Я уже столько раз ошибалась в людях и в собственных суждениях он них, что не могу быть ни в чём абсолютно уверенна. К примеру, в тот день, когда я первый раз встретила Кира, я была о нём лучшего мнения, да что там, ведь, я в него почти влюбилась… Сейчас было стыдно об этом вспоминать, а ещё обидно, что я оказалась ничем не лучше других девушек, сраженных обаянием рыжего гада.

Глава 4. Воспоминания. Белка


(В начале сентября).

– Ленка, ты чего гостей голодом моришь? Смотри, у Владика уже слюни текут на твои бутерброды, да и мой, вечно голодный, студенческий живот уже требует подпитки.

– Ну, подожди ещё пару минут, он сейчас придёт, – Говорит мне, мнущаяся в проёме дверей, подруга.

– Кто он?

– Кир Власов, рыжий красавчик, который вчера подвозил меня на джипе.

Удивлённо поднимаю брови.

– А как же Влад? Вы больше не встречаетесь?

Ленка вздыхает, да так громко и натужно, будто хочет сдуть меня с места, силой собственного дыхания.