С учетом положения, которое перс-иранец Джувейни занимал при новой, монгольской власти, не следует удивляться его подходу к низаритской теме. Вскоре после падения Аламута монголы назначили ученого иранца правителем захваченного ими города Багдада – «богоданного града», недавней столицы аббасидских халифов, считавшихся духовными владыками всех мусульман-суннитов (к числу которых относился и Джувейни, закрывший, в данном случае глаза на жестокую казнь монголами плененного ими халифа, традиционно считавшегося повелителем всех правоверных – ведь мусульман иных толков суннитское большинство исповедников ислама считало вообще не мусульманами, а еретиками; впрочем, последние отвечали суннитам тем же). Подобное назначение поистине многого стоило… Не удивительно, что все сочинение Джувейни было пронизано резко и яро антинизаритским духом, порой оно прямо-таки дышит ненавистью к «нечестивым сектантам-безбожникам». Подобная позиция не была редкостью среди историков-суннитов, готовых славить принявших их на службу иноземных захватчиков за искоренение теми измаилитско-низаритской ереси в Иране… «Цари греков и франков, что бледнели от страха перед этими проклятыми, и платили им дань, и не стыдились такого бесчестья, теперь вкушали сладость покоя. И все обитатели мира, и в особенности правоверные, были избавлены от их злых козней и нечистой веры. И все человечество, высокие и низкие, вельможи и чернь, разделили это ликование».

Многое в подборе фактов и в манере изложения низаритской темы, характерных для Джувейни, заставляет задаться вопросом, был ли он непредвзятым и объективным историком, способным и желавшим подходить к предмету «без гнева и пристрастия», и усомниться в этом. Наглядным подтверждением обоснованности этих сомнений может служить хотя бы приведенный ниже комментарий Джувейни к сообщению о падении древнейшей и главнейшей низаритской крепости под названием Аламут:

«В этом рассаднике ереси, в Рудбаре (водообильной горной долине, образованной реками Шахруд и Аламут и служившей главным оплотом низаритов – В. А.) и Аламуте, родине порочных приверженцев Хасана ибн Саббаха (основателя низаритского «национал-революционного» тайного братства, о котором еще пойдет речь на дальнейших страницах нашего правдивого повествования – В. А.)… не осталось камня на камне. И в этом процветающем обиталище нововведений Художник прошедшей вечности написал пером насилия на портике каждого жилища строчку: “Эти их пустые дома – необитаемые развалины” <…>. И так был очищен мир, оскверненный их злом. И путники теперь идут своей дорогой без страха и опасений, и им не чинят неудобств взиманием пошлин, и они молятся за [продление] удачи счастливого царя (хана монголов Хулагу, уничтожившего низаритов – В. А.), который вырвал их с корнем и не оставил от них следа. И это деяние было истинным бальзамом на раны мусульман и исцелением недугов Веры. И пусть люди, которые придут после этого века и этой эпохи, знают, сколько зла они принесли и какое смятение посеяли в сердцах людей. Те, кто заключил с ними соглашение, будь то цари прошлых времен или современные правители, дрожали и трепетали [от страха за свою жизнь], а те, [кто] враждовал с ними, день и ночь были скованы ужасом перед их подлыми фаворитами. Эта была чаша, наполненная до краев, это был ветер, что лишь на время стих. «Это – напоминание для помнящих», и да покарает Аллах так же всех тиранов!» («Чингисхан. История завоевателя мира»).