Мы задержались тут на сутки, пока всех животных напоили, люди набрали воду и отдохнули. Я все время, что мне выдалось, лежала пластом в палатке. Спина болела жутко и когда я приняла горизонтальное положение, мне показалось, что я умерла и нахожусь в раю.

Вскоре мы отправились дальше, а наше место уже занимал другой караван. Теперь тут все чаще попадались вереницы верблюдов, идущих то в одну сторону, то в другую. Это могло означать только одно, что мы приближаемся к столице.

Всю дорогу Хашим помогал Оливии, я видела, что она ему нравится, но он опускал глаза, если видел, что я это замечаю. На последней стоянке вечером за ужином мы разговорились. Я не стала юлить, мне нравился этот парень, а когда рядом мужчина, в этом мире — это считается надежно.

— Хашим, Оливия — моя сестра.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Как так? Ты выкупил ее на невольничем рынке.

— Да. Дарха вырастила меня как мать, которой я в детстве лишился. А ты знаешь, что такое мать для воина.

Он покачал головой и опустил глаза.

— Оливия — ее дочь, которую у нее отняли, когда та была ребенком. Она узнала ее среди рабынь, и я ее выкупил.

Он посмотрел на меня и о чем-то задумался. Я подождала, пока до него дойдет смысл моих слов и продолжила:

— Я хочу отдать тебе ее в жены.

Он вскочил со своего места, посмотрел на меня каким-то диким взглядом, а потом сел назад и обреченно опустил руки:

— Я не могу на это согласиться.

— Почему?

— У меня нет денег заплатить за нее калым. Ты найдешь ей более достойного жениха.

Я поднялась со своего места, прошлась вдоль палатки и повернулась к нему. Он молчал.

— Хорошо, давай договоримся так: я не буду требовать от тебя калым, а ты поклянешься именем своего отца, что обязательно купишь дом и возьмешь мою мать к себе. Будешь о ней заботиться, как о своей. А дом, если что-то с тобой случится, будет принадлежать моей сестре на правах калыма, и никто не посмеет их двоих выгнать из него на улицу.

Он поднялся на ноги и внимательно посмотрел на меня:

— Я никогда раньше про такое не слышал.

— Все когда-нибудь бывает впервые. Подумай о моем предложении.

— Я уже подумал.

Я вопросительно на него посмотрела, потому что он очень быстро принял решение о своей судьбе.

— Я согласен на твое предложение и клянусь именем своего отца, что сделаю все, как мы с тобой здесь договорились.

Я улыбнулась ему, но из-за платка он этого не увидел:

— Вот и славно, а теперь давай позовем невесту и ее мать и объявим о нашем решении.

Я зашла в палатку, они сидели на матрасе и смотрели на меня.

— Вы все слышали? — спросила я их.

Они обе кивнули и опустили глаза.

— Оливия, ты согласна стать женой Хашима?

Она подняла на меня удивленные глаза:

— Мой господин, я приму любое твое решение.

— Вот и отлично. Выходите, пусть жених полюбуется на свою невесту. Как только приедем в город, то мы зарегистрируем ваш брак.

Через день мы въехали в большой шумный город. Мы приехали вечером, поэтому на улицах уже зажигали огни. На краю были небольшие дома, а в центре я увидела двухэтажные и даже трехэтажные с купольными крышами и минаретами. Красивые резные балконы выходили на улицу. Не было заборов, как будто один дом заканчивался и тут же начинался второй. Может, у них там внутренние дворы большие с садами и фонтанами? Мне было интересно заглянуть за эти стены.
В центр города мы не пошли. По краю, вдоль низких домов, по широкой улице мы обошли его и оказались на другой стороне. Здесь я увидела большую каменную дорогу, ведущую куда-то дальше. По ней передвигались караваны и кони с повозками, что меня удивило.

Тут же находился огромный восточный базар со своими лавками, закутками, столами, но все уже закрывались. Только мужчины сидели за круглыми столами и что-то обсуждали. Как будто у них тут мужской клуб по интересам.