Даниил так и не дочитал сценарий до конца. Вероятно, концовку еще не раз перепишут в поисках чего-то более впечатляющего. У фильма лишь один шанс в прокате. Нужно поразить публику. И у него лишь один последний шанс на успех. Или его ждет забвение. Как старый заброшенный кинотеатр.

В идеале фильм нужно было бы снимать в Петербурге, но в глуши куда дешевле. Потом сцены совместят.

Жанна, будь она хоть сто раз любовницей шефов, в роли Медеи Шаи совсем не смотрится. Слишком вульгарная. У королевы ада должно быть чувство собственного достоинства, грация, стать… Королевой ада должна быть Алаис.

Даниил мечтательно прикрыл глаза, представляя, как будет сниматься в паре с ней. Если его партнершей по съемочной площадке станет она, то тогда он однозначно настоит на роковой концовке. Пусть весь мир обрушится, пусть он сам погибнет, а она сама станет правит адом на земле, оставшемся после революции. Ведь бороться с ней невозможно.

Жанна не годиться для такой возвышенной роли. Разве может женщина, стоявшая голой перед камерой и отдавшаяся за кадром всем подряд, сыграть королеву? Вероятно, поэтому фильмы и терпят убытки в прокате. Проститутки не годятся на роли знатных особ, чуткой публике заметна фальшь.

Хотя не ему судить. Кто он сам такой? Ради того, чтобы получить первую роль ему пришлось уступить многим практически во всем. Таков мир. Без связей и без денег, за один талант никуда не пройдешь, если только не понадобишься людям для каких-то совсем не связанных с профессиональными обязанностями целей.

В отличие от современных актрис Алаис была похожа на создание, которое не спало никогда и ни с кем. Вероятно, поэтому она держалась с таким королевским достоинством. Что если это всего лишь игра, просто более умелая, чем у всех других? Она ведь может просто притворяться. Даниил тут же отмел эту мысль. Невероятно иметь такой талант, чтобы так сыграть. И все же будь он продюсером, он бы выложил любые деньги, чтобы пригласить на роль именно ее.

– Хочешь отдать душу за успех? – голоса из заброшенного кинотеатра снова зазвучали в голове.

Такой вопрос можно было задать кому-то, у кого успеха в жизни еще не было. Но Даниил свой пик успеха уже пережил. Когда падаешь с вершины Олимпа, даже дьявол не поможет тебе взобраться назад. И вообще все эти сказки о том, как продать душу, лучше рассказывать старлеткам и статистам из массовки. Кто-то из них еще может купиться на сомнительные обещания. А Даниил уже знал цену пути наверх. Чаще всего она стоит тела, а не души.

– А вот твоя семья считала наоборот.

Что он знал о семье? И какой демон говорит с ним через его сознание? Можно ли залить голос демона спиртным?

Но кроме демона была еще и Корделия. Она играла в шарады и обмолвилась о том, что знает о семействе Розье. В России они сменили фамилию на Розановы. Также она сказала, что Даниил мог приехать сюда, чтобы найти поместье родни. Вот о поместье он как раз ничего не знал. Даже если оно и существовало где-то поблизости, то было разрушено еще во времена революции. Даже в смутное время первым делом начинают разрушать дома тех, о ком в округе ходит дурная слава колдунов и чернокнижников.

Семья Розье эту славу превзошла. Можно было переезжать в разные страны и менять фамилию сколько угодно раз, но в любое время и на любой территории все равно повторялась одна и та же история. Семейство начинали ассоциировать с дьяволом.

Даниила все эти семейные проблемы не коснулись. Он родился в ту эпоху, когда древние проклятие и зависимость от родовой линии уже считались смешными. Попробуй рассказать кому-то в современной, давно пережившей революцию России, что ты потомок княжеского рода. Над тобой просто посмеются и все. Аристократов в стране просто не осталось, а если и остались, то им выгоднее было помалкивать о своем происхождении. Даниилу это пошло лишь на пользу. Ведь вместе с памятью о принадлежности к дворянству или княжеским родам, стерлась и память о родовых проклятиях.