– Его публика любит, особенно женщины. Когда он приехал, бабы лезли со всех сторон, охали, ахали. «Игорь Евгеньевич выглядит потрясающе, у него такая энергетика и магнетизм», – добавил я, передразнивая фанаток.

Милана так тяжело вздохнула, будто у неё сердце разрывалось от тоски. Выпила сок и только потом, собравшись с силами, проговорила:

– Ему женщины до фонаря. Ты видел, с кем он приехал?

– С приятелем, – осторожно сказал я.

– Ага. С приятелем, – ехидно повторила Милана. – Таскает его везде за собой – в каждый фильм, спектакль. Если Ромочка не получит роль, Игорь Евгеньевич работать не будет. Мерзкий ублюдок.

– А тебе в эротических сценах сниматься придётся с Игорем Евгеньевичем.

– Хвала небесам – не придётся! – театрально воздев руки, изрекла она.

– Постой. Я видел в сценарии кучу таких сцен. Твоя же героиня уходит к нему по большей любви. Как же так? Или вы уже все сняли?

– Олежек, у него же дублёр есть для таких вещей, – лукаво улыбнувшись, объяснила она. – Мускулистый, в хорошей форме. Мачо. Из стриптиз-клуба. Чтобы Игорь Евгеньевич мог продемонстрировать рельефную линию ягодиц. Правда, зрители не догадываются, что чужую.

Какое-то время я не мог осознать, что она сказала, и лишь через паузу, подобрав упавшую челюсть, пробормотал:

– Как это? Я думал, дублёры только на сложных трюках заменяют актёров. Из самолёта прыгнуть, или из горящей машины выбраться.

– Для него любовная сцена с женщиной посложнее трюк, чем выбраться из горящей машины. Только, Олег, я тебе ничего не говорила, – вдруг помрачнев, быстро предупредила Милана. – Если журналисты пронюхают, то мне несдобровать.

Один журналист уже точно пронюхал, – подумал я с усмешкой. И хотел сказать милой собеседнице, что сексуальные девиации не по моей части, но решил не светиться.

– А что будет? – спросил я с иронией. – Убьют?

– Неприятности. Очень большие. И у меня, и у Димы, – объяснила Милана. – Ты не представляешь, какие влиятельные друзья у Мельгунова. И что они могут сделать.

– Например? Убить? Как Северцева? Я слышал, у него были серьёзные разногласия с Мельгуновым.

– Только профессиональные. Хотя, Гриша, конечно, таких, как Мельгунов терпеть не мог. Гриша был настоящим мужчиной. Сильным, надёжным, – добавила она, её голос дрогнул, я подумал, что мои подозрения о связи Северцева и Миланы не безосновательны. – Но он бы никогда не стал бы трепаться о своих партнёрах в прессе.

– Я слышал, они часто ссорились. Ругались так, что пыль столбом стояла на площадке.

– Если ты думаешь, что Мельгунов мог убить Гришу, то ошибаешься. Этот слизняк на такие вещи не способен.

– Ну а дружки Мельгунова? Может быть, Северцев чем-то им не угодил?

– Зачем убивать Гришу? Это Мельгунова стоило прикончить! Гриша должен был играть главную роль, а Розенштейн отдал её Мельгунову. Видите ли, у него популярность больше. Знал бы ты, как Мельгунову создают эту популярность. Сколько денег вбухивают, чтобы поддерживать ореол великого гения. Зорко следят, чтобы ни одно критическое замечание не просочилось в интернет, или газеты.

– Ну, возможно, между Северцевым и Мельгуновым произошла очередная ссора и …

– Олег, почему тебя это так интересует?

– Любопытно же. Это же я нашёл тело Северцева в пещере.

– Какая разница теперь? Гришу уже не вернёшь. Кто его убил, уже совершенно не важно.

Милана ведёт себя странно, с одной стороны явно переживает из-за смерти Северцева, а с другой пытается защитить убийцу. Мужа?

– Прости, что сую нос не в своё дело, – я нежно руку Миланы. – Кстати, я без дублёра могу линию ягодиц продемонстрировать. Собственную.