– Как вы киевлян пощадили, супостаты?!– раздался гневный крик со стороны русской рати, и толмача снесло с коня каленой стрелой.

 Губы Джебе-нойона дрогнули в скупой усмешке. Он кивнул, и со стороны монгольского войска выехал огромный всадник.

 Этот вызов урусуты поняли уже без толмача.

– Вот и час мой пришел!– с улыбкой произнес Добрыня Золотой пояс, еще крепче сжимая древко копья. Он выехал на поле, обернулся к русскому воинству, снял шелом и поклонился.– Прощайте, други мои! Не поминайте лихом…

 Монгольский великан смотрел на урусута насмешливо. Где бы не появлялась орда, он с легкость побеждал и убивал батыров чужих земель.

 Русич и монгол разъехались в стороны. Тишина над рядами стала еще отчетливей.

 В ясном небе пели жаворонки. Солнышко поднималось над полем. Его золотые лучи играли на латах ратников и серебряной сбруе коней.

– С нами Бог,– шепнул Добрыня и тронул острыми каблуками бока коня.

 Монгол выкрикнул что-то дикое, и на его вопль отозвалась орда.

 Противники стремительно понеслись навстречу. В ушах богатырей засвистел ветер. Из-под копыт коней вылетали комья земли.

 С треском, подобным грому встретились копья богатырей. От страшного удара копье монгола разлетелось в щепу. Но доспехи Добрыни выдержали, а копье русского витязя пронзило монгола насквозь. В горячке, не чувствуя веса в дюжину пудов, Добрыня поднял противника на копье и стряхнул на землю. Конь монгола унесся вдаль, потеряв всадника.

– А-а!!!– с восторгом отозвались русские ряды.

– Уй! Вай-дот! Кара-батыр убит!!!– завопили монголы.

 А Добрыня с улыбкой посмотрел на русичей, в его ясных глазах отразилась русская рать. Он улыбнулся и, перегнувшись внезапно, выплюнул сгусток крови. Через мгновение кровь у него пошла горлом, и он медленно свалился с коня наземь – удар монгольского богатыря не прошел даром. Глаза у Добрыни в последний раз широко открылись, а на окровавленных губах блеснула улыбка. Теперь в его застывших глазах отражалась не русская рать, а небо.

 Оба воинства застыли в замешательстве.

 Но спустя мгновение к орде вылетел всадник в темных от запекшейся крови доспехах и выкрикнул:

– Чего вы ждете, монголы?! Вперед!!!

– Уррагх!!! Вперед!!!– отозвалась орда на бешеный клич Джебе-нойона и бросилась на русский полк.

Скрежет и звон оружия Субудай-богадур услышал издалека.

– Джебе потеряет голову в этих степях,– усмехнулся он.

Нукер, принесший весть о встрече тумена Джебе-нойона с русской ратью, почтительно смотрел на прославленного полководца.

– Чего ты ждешь?– спросил Субудай-богадур одного из тысячников.– Поднимай орду! Поднимайте бунчук! Трубите в трубы!!!

И вновь над степью раскатился рев походных труб. Бронированная конница Субудая собралась в мгновение ока.

Субудай-богадур вышел из юрты, приземистый и широкий, кивнул, оглядев тумен.

– Уррагх!!!– возопил один из тысячников, размахивая над головой кривым мечом, и орда подхватила клич:– Уррагх!!! Уррагх!!!

В тот момент, когда конница Субудая рванула вперед, бой русских ратников с монголами достиг предела. Монголы и русские бились так, словно хотели навеки истребить память друг о друге. От могучих ударов мечи рассыпались в руках воинов, копья переламывались как соломинки. А для того, чтобы убить противника одной стрелы не хватало. Сбитые с коней русские бились в пешем строю. Их мечи и огромные топоры выкашивали монголов как тростник.

Джебе-нойон носился над полем брани дьяволом, стрелы и копья урусутов отскакивали от него как от заговоренного. Но его воины гибли сотнями. Вскоре монгольские всадники до того превышавшие русских ратников почти вдвое, выровнялись с врагом по численности. «Это не люди,– хрипел Джебе.– Это степные волки…» Один урусут стоил пятерых бешеных, не ведающих пощады нукеров. Уже после первых минут боя Джебе-нойон понял – монголы столкнулись не с обычными ратниками, а с могучими богатырями, каждый их которых был равен силой Кара-батыру.