— Да, уверена, — загибая пальцы, я начала перечислять ему аргументы: — Во-первых, уже очень поздно, а у меня с утра йога. Во-вторых, я не люблю шумные вечеринки, ну а, в-третьих, мне до ужаса хочется поесть нормальной еды. Оливьешки там, или салатика под шубой, сдобренным ведром майонеза, а то как-то ваша заморская еда совсем меня не впечатлила.

— Ну а я? А как же я, Настен? Неужели в твоем списке для меня не найдется местечка? — многозначительно произнес Ярослав. Он легонько пихнул меня плечом и поиграл бровями, как похотливый мальчишка.

На что он намекает?

Кровь мигом хлынула к лицу. Раскраснелась снова подобно школьнице, влюбленной в самого популярного старшеклассника, который ни с того ни с сего обратил вдруг на меня внимание.

— А ты... Ты не в моем вкусе, — задрала я нос, и развернулась к окну.

Ярослав усмехнулся. Подался корпусом ближе, и, опаляя кожу жаром, прошептал мне на ухо:

— Ну, конечно, дьяволенок, я же не майонез.

Схватила ремешок своей сумочки, обмотала ею свою сжатую ладонь, подавляя в себе непомерное желание шмякнуть его по мордасам.

— Вот именно, ты в миллион раз вреднее. Давай, иди уже. Там тебя заждались, — рявкнула и начала выталкивать его из машины.

Он хохотнул в кулак, а потом склонил голову набок и подозрительно прищурился, заостряя свое внимание на вырезе моего платья, оголившем бедро. Тут же судорожно поправила платье и положила на ноги сумочку в качестве барьера.

— Жаль, твой отпадный наряд был бы к месту. Рожки и линзы же еще при тебе? Дополни ими свой образ и будет просто "вау", — сказал он, понижая голос, после чего обратился к водителю: — Роман, ты свободен на сегодня. Можешь отправляться на базу. Дальше мы с Настей сами.

— В смысле "мы сами"? — ужаснулась я, хлопая глазами.

Ярослав вышел из машины на улицу, нагнулся и протянул мне руку.

— В самом что ни на есть прямом. Пойдем, дьяволенок. Покажешь мне, как ты отдыхаешь.

— Ты не вывезешь такую программу, — высокомерно бросила, а сама чего-то испугалась.

Мне стало не по себе. Его настроение чудесным образом поднялось в гору, а причин тому могло быть множество.

Например, он мог что-нибудь задумать.

— Спорим, что вывезу любую твою программу?

Ну точно задумал что-то.

— Нашел дурочку. Не буду я с тобой спорить. Я же проиграю, даже если выиграю.

— Прекращай ломаться. К тому же вся ночь еще впереди! И если ты вдруг забыла, то я тебе напомню: куда я сегодня, туда и ты. В качестве затравки я могу пообещать, что раздобуду тебе "оливье" и "селедку под шубой".

Посмотрела время на экране телефона, закусила губу и призадумалась.

Моя сладкая булочка...

Мне так хотелось прижать ее к себе во время ночного кормления. Зацеловать ее пухлые розовые щечки.

Соскучилась по ней безумно, ведь это был первый раз, когда я оставила ее на всю ночь с нашей нянечкой.

Я очень беспокоилась. Хоть она у меня и бандитка, но девчонка она привыкшая к разлукам. Ей еще не было и трех месяцев, когда я вернулась к своей работе в студии.

Жить-то на что-то надо было. На чью-либо помощь я никогда не рассчитывала. У мамы своих хлопот хватало, да и не могла она бросить свое хозяйство и уехать ко мне за четыре тысячи километров от дома. Только на нянечку я могла положиться.

Она как "Чип" и "Дейл" в одном лице, всегда спешила мне на помощь. И Маруська моя ее очень полюбила. Уже не капризничала так, как раньше.

— Ну так и что? — Ярослав вернул меня и мира грез, где я пела дочери колыбельную, склонившись над ее кроваткой. — Ты выходить собираешь или мне по старинке придется взваливать тебя на свое плечо?

Придвинулась к краю сиденья. Яр распушил свой павлиний хвост и подал мне руку. Я перекинула одну ногу, затем вторую. Оказавшись рядом с ним, поправила прическу. Я ощущала на себе его цепкий взгляд и то, как стремительно раздувалось его эго.