Все сжалось внутри от воинственного настроя женщины.

Я сгорбилась под давящим гнетом и переглянулась с Ярославом.

После нашего последнего разговора прошел примерно час и весь этот час мы изображали влюбленную пару. По правде говоря, находиться в такой напряженной обстановке было равносильно неделе.

Мы справились, но я устала изображать из себя ту, кем не являлась, устала от повышенного внимания к себе, заколебалась держать спинку ровно и втягивать живот, а у Ярослава так вообще пропал весь боевой запал. Он сдался, поскольку я так и дала ему четкого ответа на его просьбу.

Но для себя я уже все решила. Просто хотелось потянуть время, выждать подходящий момент для сюрприза.

— Забудь об уговоре. Я пока своего согласия не давал, — мрачно ответил Ярослав.

Его мать нахмурила брови и поджала тонюсенькие губы.

Казалось, что она вот-вот закатит скандал.

— Кхм-кхм, — бабушка сухо покашляла, чем потушила нарастающий гнев в глазах женщины.

Маргарита Карловна сняла со своей головы кокошник и нацепила его на Алевтину Григорьевну, которая теперь стояла как оплеванная. Она ощущала превосходство над собой.

А бабуля наша была не так проста. С виду божий одуванчик, а внутри венерина мухоловка, жрущая таких назойливых мух, как Алевтина Григорьевна.

Она имела определенное влияние на нее, однако бабуля была настолько добросердечной, что пользовались им в редких случаях, но, похоже, и ее терпение лопнуло, раз настал именно тот случай.

— Так, Снедурочка, — намеренно исковеркала бабуля, вынудив меня хрюкнуть от внезапного смеха. — Попрощайся с сыном и его невестой, и иди весели своих внучек, — припрятала за вуалью тонкое замечание.

К большому удивлению, мать Ярослава расплылась в фальшивой улыбочке, раскинула свои руки в стороны и обняла нас.

— Ох, как скажешь, родной. Спасибо, что заехали, спасибо за подарки и отдельное спасибо за то, что познакомил нас с Настей, — произнесла она без намека на искренность, а затем посмотрела на меня неприязненно. — Добро пожаловать в семью, Настя. Мне безумно приятно познакомиться с тобой.

— Не могу сказать того же, — случайно вылетело, после чего я ощутила, как Ярослав ущипнул меня за бок.

— Что? — опешив, переспросила женщина.

— Настя сказала, что это взаимно, — тут же поправил меня Ярослав, на сей раз ущипнув меня за бедро.

Я была не согласна, но кивнула.

— Ага. Благодарю вас за гостеприимство, — я подошла к женщине, и чмокнула воздух у ее щеки. — Все было очень здорово. Как-нибудь обязательно повторим.

"И лучше бы, чтобы это было примерно через... никогда", — дополнил мой внутренний голос.

Тепло попрощавшись со стариками, мы наконец смогли покинуть стены этого дома.

Как только дворецкий закрыл дверь особняка за нами и мы спустились с крыльца, рука Ярослава соскользнула с моей талии и он существенно замедлил шаг.

Та же машина уже поджидала нас за воротами. Водитель вышел на улицу и открыл для нас дверь.

Я оглянулась на Ярослава. На нем не было лица. Бабочка его уже была развязана, концы развивались на промозглом ветру, а пуговицы на рубашке — расстегнуты до самой груди.

Да уж...

Я прошмыгнула в теплый салон автомобиля. Отодвинулась к дальнему окну, освобождая место для Ярослава. Он подошел к двери, обменялся парочкой слов с водителем, после чего устроился на заднем сиденье и машина тронулась.

Откинув голову на подголовник, Ярослав держал в руке телефон и задумчиво смотрел в окно на разноцветное небо, окрашенное сотнями фейерверками.

Непривычная тишина, воцарившаяся в салоне, постепенно сводила меня с ума.

Боковым зрением я иногда наблюдала за Ярославом и всякий раз одергивала себя, чтобы не нарушить молчание.