– Морис, как наши дела?

Я выпутался из плена шторы, накинул на плечи полотенце и вылез из ванны, как сходят с корабля после долгого изнурительного полёта в варпе.

– Ящик входящих сообщений от Сифри переполнен…

– Ага. Удалить все письма без вложений. Дальше?

Я доковылял до раковины и включил зеркало. На меня уставился довольно бодрый светловолосый парнишка с голубыми глазами, волевым подбородком и крепкими кубиками пресса. Однако, всё не так уж и страшно. Даже морда не опухла. Похоже, Кринж толком и не сработал.

Морис продолжал:

– У вас три входящих сообщений от господина… Иошинори, и одно от господина Кена.

Я насторожился. Иошинори – это Шин, я не ждал от него ничего особенного. Но вот пресловутый Кен…

– Блин. Отец был здесь? Он меня… видел?

– Нет.

– Фух, пронесло. Отправь ему сообщение по шаблону номер три.

Тут я заметил, что зеркало работает в режиме «с фильтрами». Это настораживало. Я сменил режим на «объективную реальность».

– Чёрт! Морис, отмена!

Сексуальный паренёк исчез. Вместо него появился я: густая щетина, несколько пар мешков под красными как у берсерка глазами. Волосы стоят дыбом. На груди – маленький сюрприз от Тэда – рисунок члена, выложенный квадратиками отработанных печёночных пластырей.

Ну хотя бы пресс никуда не делся.

Но всё это означало, что у меня были те ещё выходные.

Я зажмурился и нарезал Морису задач:

– Сообщение для отца по шаблону десять. Проверь актуальность пропуска в «Мир Мускулов». И подготовь пневмокапсулу к дому Вафу.

– Готово, – мгновенно отозвался дворецкий.

– Хорошо… – я протёр глаза, и глубоко вздохнул.

Что – кроме моего внешнего вида – могло так разозлить мастера? Обычно ему не было дела до того, как я провожу свободное время. А в остальном был полный порядок.

– Что-нибудь ещё, Морис?

– У вас один незакрытый счёт из химчистки по требованию бара «Чистилище». Одно просроченное напоминание.

– Говори.

– Вторник, шесть утра. Отправитель – магистр Довафу. Цитирую. Где тебя черти носят, сын собаки? Вырезано цензурой, если пропустишь отправку на Кибер, я тебе вырезано цензурой по самые вырезано цензурой. Пёс. Конец цитаты.

Я опешил.

– Вторник? Это прошлый, что ли? Не помню такого.

– Сообщение добавлено в ваше расписание вчера, с высочайшим приоритетом.

– Что за ерунда? Вчера была пятница? А! Ну, максимум воскресенье… Ведь так? – жалобно спросил я. – Какой сегодня день-то?

– Сегодня среда, девятое октября, – отчеканил Морис и добавил, – 2312 год.

– Оу.

Меня вынесло на четыре дня! Никогда «Кринж» не действовал так долго.

– Морис, а что я делал всё это время?

Надеюсь, не валялся в ванной.

– Не могу знать, господин Микайо. Вы вернулись домой вчера поздно вечером. Прошу, господин, следите за временем.

– Да-да… – я рассеянно оглядел ванную комнату. – Разберёмся.

Четыре дня! Это ж надо! Я рассчитывал прокутить выходные, а затем неторопливо подготовиться к перелёту. Могло быть и хуже, конечно. Вылет только завтра. Вот только ни черта не готово. Ох, и влетит мне от Вафу.

Нужно было пошевеливаться. Для начала – в восстановительную камеру, на экстренную чистку. Пять минут острого жжения во всех местах – и моё лицо было идеально выбрито, а волосы уложены. Полностью устранить мешки не удалось, но хотя бы исчезла краснота глаз. Я вновь был свеж и даже благоухал, безо всяких фильтров.

Быстро оделся и принял таблетку с наноботами – неизвестно, чем напичкал меня Вафу в назидание. Морису тоже не мешало подлечиться, старый хрыч переписал все имена в адресной книге на «правильные». Ненавижу, когда меня называют Микайо! Я Майкл, и точка. И даже если меня ждёт неизвестно что по самые непонятно куда от непревзойдённого мастера ругательств, я выдержу это испытание с достоинством – как Майкл Сабаи, а не Микайо.