Фред удалился с подносом, а дети с руками, полными покупок, юркнули на кухню в поисках съестного. Когда они вышли в зал, расстроенные молодые люди вставали из-за стола и слегка пошатывались. Фред вовремя их выпроводил, ещё бы немного, и они уснули бы прямо здесь, обессилив от бесконечного хохота.

Через минуту незнакомцы покинули бар, Кэрол с Кэти обменялись улыбками и побежали сервировать стол к ужину. Время в поездке пролетело настолько быстро, что даже не верилось, что уже вечер, и только живот предательски вибрировал, настоятельно требуя положенную ему пищу.

Когда они сели, к ним присоединился Фред, закончивший с уборкой стола.

– Вот ведь, негодники, – возмущался мужчина, накалывая на вилку куски тушёной говядины, – на вывеске чёрным по белому написано, что сегодня последний рабочий день. Неужто они рассчитывали на ночёвку?

– Да ладно тебе, Фред, – протянул Кэрол, – они же ушли. В гостинице кроме нас больше никого нет.

– Надо бы что-то придумать, – бормотал под нос мужчина. – Может, заклятье какое?

– Слушай, Фред! – звонко продолжил мальчик, вытаскивая дядю из раздумий. – Мы сейчас были у Фаверуса и попали на самый настоящий аттракцион!

– Опять баловался с этим злосчастным зеркалом? – продолжал возмущаться мужчина.

– Ну почему сразу злосчастным? Это же совершенно безопасно, – оправдывался мальчик.

– Не верю я этим иллюзиям. Они только пудрят детям мозги и вводят в заблуждение, – отсёк Фред, что Кэти стало не по себе от такой перемены.

– Ну и ладно, – с обидой в голосе произнёс Кэрол и набил рот картошкой.

Через минуту неловкого молчания девочка набралась смелости и решилась заговорить первой:

– Я совсем ничего не знаю о вашем мире и не понимаю, что плохого в иллюзиях, но мне было весело как никогда.

После этих слов Фред немного смягчился.

– Ну хорошо, хорошо, это я малость перегнул. Фаверус – прекрасный человек и порядочный профессор, не думаю, что он способен подвергнуть своих студентов опасности.

– А я о чём говорю?! – воскликнул племянник, едва прожевав пищу.

– Иллюзии сами по себе безобидны, – одобрительно посмотрел на него Фред, а после перевёл взгляд на Кэти, – всё зависит от того, кто ими владеет. Я уже рассказывал Кэролу, что самые искусные мастера в этом деле – колдуны, – профессор снова переменился в лице, на котором теперь читалось явное отвращение, а в зажатом кулаке, казалось, ещё немного и треснет деревянная вилка, – они владеют искусством чёрной магии в совершенстве и способны на всё ради своей цели.

– Дядя, прошу тебя, – проскулил Кэрол, – колдуны давно изгнаны с этих земель, ты же сам об этом не раз говорил.

– С этим, конечно, не поспоришь. Ты помнишь, Кэти, – обратился мужчина к девочке, – в нашу первую встречу я рассказывал тебе об основателе Кастенвиля – Седом Филиппе. Так вот, у Филиппа был брат по имени Тарут, как две капли воды на него похожий, только волосы у него были противоположного цвета – чёрного, как смола.

Они вместе создавали академию и во всём поддерживали друг друга до тех пор, пока между ними не случился раздор, и имел он весьма загадочный характер. Ни с того, ни с сего Тарут заявил, что ограничиваться одним типом магии глупо, нужно развиваться, изучать параллельные миры и открывать новые направления для студентов. Только так, по его мнению, можно было обезопасить себя и остальных жителей от нечаянного вторжения, но Филипп был против этого. Он считал, что подобное любопытство может привести к искушению начинающих волшебников и лучше всего расти в том направлении, которое испытано годами, опираясь при этом на глубокую веру в собственные силы.