– Откуда у тебя это? – строго и сухо спросил отец.

Годри указывал на сверкающий велосипед шишковатым указательным пальцем, испещрённым трещинами с чёрными прожилками, похожими на те, что покрывают состарившуюся керамическую посуду. Но Кэти только молча стояла с опущенными глазами и не находила ответа.

– Я жду, – ещё более сухо проговорил он и медленно покрутил носком ноги из стороны в сторону, затаптывая очередной окурок.

– Я не знаю… – это всё, что смогла вымолвить девочка.

Отец прищурил один глаз так сильно, что правая часть его рта раскрылась, обнажая чернеющие зубы, которые тут же заскрежетали:

– Все деньги, что зарабатываешь, будь добра вывернуть на стол. Если узнаю, что где-то прячешь, найду и запру в гараже. А это теперь моё.

Он резко схватил велосипед и потащил за собой, а раздосадованная Кэти, не сказав ни единого слова, молча ушла в дом, сжимая в кулаках подол сырого сарафана так сильно, что ткань задымилась, испаряя накопившуюся влагу.

Каждый день внутри этой хрупкой на вид девочки происходили крошечные метаморфозы, которые предвещали удивительные перемены, но пока никто не догадывался какие – и даже она сама.

С той поры Годри стал постоянно следить за подозрительным, на его взгляд, поведением дочери. Кэти, конечно, давно мечтала, чтобы её родители были внимательны к ней, но сейчас она с большой радостью подарила бы эту мечту первому встречному. Отныне пребывание в доме стало похожим на каждодневную бесплатную работу. Если раньше она принадлежала только себе и в свободное время ходила к Чарльзу, что практически стал для неё вторым отцом, то сейчас все дни напролёт она посвящала домашнему хозяйству. Расчётливый Годри смекнул, что его дочь уже достаточно взрослая, раз смогла заработать на такие дорогостоящие вещи, и чтобы деньги не утекали из семейного бюджета и не тратились, по его мнению, на всякую ерунду, он составил для неё список ежедневных дел. Теперь на девочке была покупка продуктов; готовка завтраков, обедов и ужинов; влажная уборка квартиры; стирка и глажка белья. За невыполнение вышеперечисленного Кэти ждала ночь в гараже.

Так, в целях воспитания, хотя, возможно, и просто от скуки, Годри решил проучить неблагодарную дочь за то, что потратила заработанные деньги на всякие глупости, и наказать неразумное дитя за неуважение к старшим, которые дали ей крышу над головой, образование и пищу.

Отныне Кэти кружила по дому как пчёлка и даже минутки свободной не имела, чтобы сходить в любимую библиотеку. Все дни превратились в один сплошной день сурка и только ночью, девочка могла помечтать, сидя на балконе и поглаживая мягкую лоснистую шерсть Маркизы. В эти минуты она часто вспоминала о том удивительном солнечном дне у озера и необычном высоком мальчике.

В одну из ночей Кэти очень долго не могла уснуть. После того дня в парке, где она встретилась с иным миром, её часто мучили кошмары. Внезапный сон о волшебной академии настолько возмутил фантазию девочки, что в её подсознании затаился страх. Кэти боялась столкнуться лицом к лицу с чертями, о которых ей говорил в баре мужчина, чьё имя она не помнила.

В своих кошмарных снах, девочка то и дело убегала от тёмных теней или видела призраков, а к середине лета эти картинки становились всё более красочными и реалистичными, впрочем, не только прошлая встреча с неведомым будоражила её богатое воображение.

Минувший год пролетел незаметно, и совсем скоро Кэти предстояло пойти в колледж, что не могло не сулить постоянные унижения. С трудом верилось в чудо – что новая группа сверстников окажется снисходительнее прежней и не будет дразнить её за внешность. Сколько бы ни утешал её Чарльз в их редкие мимолётные встречи, которые случались по большей части, когда Кэти выходила купить продуктов, беспокойство за будущее одолевало девочку.