– Потерпи немножечко, – ласково проговорила она вьющейся между ног кошке.
Девочка устало присела на табурет и начала мечтательно водить по столу пальцем, вырисовывая неизвестные символы. Спустя двадцать минут она бойко подпрыгнула, вспомнив о рыбном лакомстве благодаря насыщенному аромату, наполнившему крохотную кухоньку. Достав разваренную сардину, она положила её на блюдце и, немного остудив, позвала Маркизу. Но та бесследно пропала.
«Ну и куда же она делась?» – мысленно возмутилась Кэти и вместе с миской поднялась по скрипучим лесенкам в свою комнату, а затем вышла на балкон, что вёл на крышу.
В углу, возле тонких погнутых перил с облупившейся краской, она поставила кошачье блюдце, а сама села рядом, оплетая руками колени.
«Гринмеллоуз, Фред, Кастенвиль», – снова в её голове всплывали причудливые имена и названия, увлекая девочку в бесконечные размышления. Но чем сильнее она пыталась вспомнить подробности предыдущей ночи, тем скорее обо всём забывала.
В этих мыслях Кэти пробыла до самых сумерек, пока вечерний холодный воздух не пробежал по телу девочки лёгкими мурашками. Она с сожалением вздохнула, поглядела на остывшую рыбку, которая так и не дождалась пушистую привереду, встрепенулась от озноба и направилась в комнату, вспоминая о своих многочисленных уроках.
Сильнейшее чувство негодования нахлынуло на Кэти, ей всем сердцем хотелось раз и навсегда покинуть стены этой злополучной школы, если бы только было куда уйти. Но реальность была далека от мечтаний, и девочка неохотно стала разбирать грязный рюкзак, утешая себя приближением летних каникул. Это значило, что учиться теперь необходимо было прилежней, чтобы не накопить долгов и не задержаться в школе ни единого дополнительного дня.
На следующий день воспоминания о волшебном сне безвозвратно исчезли, а жизнь девочки вновь стала обычной – не считая странного чувства, которое она испытывала с той самой ночи: как будто рядом всё время был кто-то невидимый, кто желал ей добра, оберегал и заботился.
Внезапные подарки
Благодаря мадам Нинэ и тому бесконечному списку из дополнительной литературы, по которому она грозилась провести тест, лето пролетело незаметно. Новый учебный год был уже в самом разгаре, но отношения Кэти со сверстниками носили всё тот же удручающий характер. Однако девочку это больше не расстраивало, как прежде, и причиной тому были преинтересные обстоятельства.
В свой день рождения, 17 ноября, на пороге у дома она обнаружила большую поздравительную открытку с яркими воздушными шарами. Рядом стояла коробка с прозрачным окошком, из которого выглядывала пара новых лакированных туфель, как раз её размера. Они были тёмно-красного цвета с небольшим каблучком и бархатными чёрными бантиками на носках. Никто и никогда прежде не покупал Кэти таких дорогих подарков. Ненароком ей даже представилось, что родители наконец-то вспомнили о своей дочери, но забыли подписать открытку.
Когда она вошла в дом и с надеждой заглянула в комнату Годри, держа в руках новенькую пару, то увидела его уставшее, пропитанное хмелем лицо. Отец безразлично оглянулся в её сторону и продолжил свой вечерний ритуал, переключая очередной канал старого чёрно-белого телевизора. Розалинды не было дома, и та малая надежда, что коснулась юного сердца девочки, внезапно рассеялась. Кэти, с грустью уронив голову, поднялась в свою скромную комнату.
«Откуда же они могли взяться? – трепетало от волнения её крохотное сердечко. – А вдруг это не мне? Но тогда почему моего размера?»
Сомнений больше не было, лёгкая улыбка коснулась лица именинницы, и она, довольная, проскакала к зеркалу, чтобы примерять полученный подарок. В этот момент в комнату гордо вошла её хвостатая подруга, будто зная, что сейчас в ней есть особая нужда, и Кэти восторженно поприветствовала её: