– У нас не хватит для этого резервов, господин министр.

– Насколько я знаю, у немцев и австрийцев положение не лучше. Вам следует сосредоточить на этих направлениях наиболее боеспособные части. Кроме того, я приказываю рассмотреть вами возможность нанести первый удар на Румынском фронте исключительно румынскими частями. Их части должны быть частями первого эшелона атаки. Наши же части должны идти вторым и третьим эшелоном.

– Они откажутся или побегут.

– Ну и что? Заставьте их защищать свою Родину всеми силами. Сосредоточьте позади наступающих пулемётные команды и артиллерийские батареи, чтобы у них не было возможности бежать с поля боя. И вперёд!

– Но как это возможно, они же союзники!

– Как хотите, так и делайте, создавайте заградотряды, уговаривайте их, обманывайте, мне плевать, это приказ.

Керенский не понаслышке знал, что всякий военный человек, услышав магическую фразу: «Это приказ!», сначала цепенеет, потом пытается его оспорить. А когда не получается убедить начальника в его неправильности, выполняет приказ, даже если понимает, что ни к чему хорошему это не приведёт. Но приказ есть приказ – это святое!

Деникин сглотнул.

– Я вас понял, я продумаю его реализацию. А что с Северным фронтом?

– На Северном фронте концентрируйте все резервы, собранные с Западного и Юго-Западного фронтов, вас поддержит и Балтийский флот, который нанесёт свой удар. Где именно, пока я не могу сказать. Адмирал Григорович ещё не сообщил мне об этом, но думаю, что направление совпадёт с нашим наступлением. Как раз в Финляндии должно всё закончиться победой генерала Маннергейма, и затем мы приступим к морской операции.

– Я вас понял, господин министр.

– Да, и кроме того, вам следует продумать, как снять боевые части с Кавказского фронта и усилить ими Румынский фронт.

– Но многие наши войска воюют сейчас с Османской империей в Иране.

– Вот именно! Необходимо их отозвать и направить на Румынский фронт, а Кавказский оставить на англичан. Они сильные, справятся.

Деникин застыл в шоке.

– Но…

А Керенского понесло.

Оставьте крупные части в крепостях. Обороняйте Карс и весь Кавказский хребет или что там есть. Наиболее боеспособные части необходимо перевести на Румынский фронт. Взамен создать национальные части из грузин, армян, чеченцев и дагестанцев и также бросить их на фронт. Набрать добровольцев, щедро оплачивая их службу. Я уверен, они просто разорвут турков, ну, а если не разорвут, то по крайней мере задержат их продвижение, и у нас будет время что-нибудь придумать. Потеряв Грузию и Армению, мы не проиграем войну, а потеряв Ригу, будем близки к этому. Прошу к моим словам отнестись более, чем серьёзно. Нам нужно оборонять только Баку и Батуми, остальное – по остаточному принципу.

– Вы так легко говорите, решая судьбу Закавказья.

– Не вижу другого выхода. Нам сейчас не до Персии и Месопотамии. Мы должны победить и за ценой не постоим. Им всего лишь нужно продержаться, обороняя свои крепости, на это у них сил хватит, ведь за спиной будут города и сёла, это должно мобилизовать их на оборону. Нам нужно верить в них, грузины и армяне справятся. Я вот верю в них…

Деникин промолчал, ему нечего было на это возразить. Что тут скажешь?

– Да, совсем забыл, – Керенский поморщился, – Черноморский флот тоже примет участие в наступлении. Он должен ударить на Стамбул и высадить недалеко от него в удобном месте морской десант. Мы будем наступать сразу двумя фронтами и двумя флотами, вложив в этот удар всю свою мощь, и покончим с войной, заставив турок и Германию капитулировать. Если же нет, то погибнем. У вас, господин генерал, есть целый месяц, чтобы привести в чувство все войска, перенаправить резервы, дезинформировать немцев и перебросить войска с одного фронта на другой. Кроме этого, к вам прибудет пополнение, которое необходимо обучить и обкатать в небольших боях по всем фронтам. Имитируйте разведку боем, наступая батальонами и полками, но не допускайте больших потерь. Продумайте этот вопрос. Если так невозможно, то придумайте что-то своё. Вы все, в отличие от меня, академии заканчивали, думайте, я поддержу все здравые решения. Спасибо за доклад, вы свободны.