КЕНТАВР Н. Лисицына

Аталион, раненый кентавр

или

Исход кентавров после войны с людьми.

Эту книгу я посвящаю памяти Руны,

совсем молодой бельгийской овчарки,

жертве жестокости и равнодушия нашего мира.

Я очнулся в темноте и сырости. Запах земли, крови и гнилых болот. Тупая боль в голове, словно удары молота, и дрожь, охватившая всё тело! Я вспомнил, как дрался с чёрным единорогом на чужой земле, как меня ранили. Это всё было наяву, а не во сне. Мокрая холодная трава не может быть сном, как и боль, завладевшая моим телом и терзавшая меня, словно голодный зверь. Перед тем, как опять провалиться в глухую пустоту, где нет чувств и времени, я почему-то вспомнил, как в далёком, таком беззаботном (как мне сейчас кажется) детстве, родители напутствовали меня, отправляя в школу: «Учись хорошо, во всё вникай, всё запоминай, Орион, что тебе учитель будет говорить. Все неприятности происходят только с теми, кто не стремится к знаниям». И я ведь отлично учился. И что теперь? Они были неправы… мои родители. Беда может коснуться каждого, кем бы ты ни был.

***

Когда-то давно наша Земля была молодой. У неё был молодой, сильный и здоровый дух – в здоровом теле. Стихии тогда правили этим первозданным миром, получив на то волю Бога, и то правление было мудрым. Тогда ещё Стихия Разрушения не имела большой силы, но постепенно накапливала её, готовясь к войне за Власть, единоличную власть над миром.

Тогда на Земле появились эльфы – дети Бога. Стихии помогали создавать Землю, но эльфы обладали бесценным свойством – они могли Сохранять. Они хранили мудрость, красоту, тонкое равновесие в мире. Это были лучшие ученики Стихий. Позже появились люди. Так изначально называлось небольшое эльфийское племя, живущее в пещерах, что укрывали от солнечного зноя и света. Не были они «отдельным видом» обитателей Земли изначально, но таковым стали. Само Разрушение прокралось в их сердца из тьмы пещер и стало их учителем. Оно сулило им обладание огромной силой и властью, но в уплату забирало Время. Так люди уже не представляли себе, как можно что-либо создать, ничего при этом не разрушив. По их вере и дано им было: их собственные тела тоже стали разрушимыми. А времени для существования их тел становилось всё меньше: оно уходило в уплату за физическую мощь и мощь правления. А другие эльфы, к этому не стремившиеся, всё равно оставались более могущественными, и было их большинство. Поэтому усилиями Стихий и древних эльфов равновесие в мире сохранялось. Стихии, правда, в свою очередь, не оставили род людей в полном подчинении Разрушению. В обиду ему рождались и полуэльфы, несущие доступные знания и свет в души рода людей… Но злую шутку сыграло с людьми Разрушение, ставшее к тому времени очень могущественным, благодаря людской Дани. Оно «создало» своё будущее войско против сил Света, извратив умение Стихии: скрестив людей и зверей, у которых был совсем иной путь и задачи воплощения. Выбор пал на обезьян – нервных, крикливых и часто агрессивных тварей… и неспроста. Обезьяны очень отдалённо напоминали людей, были как пародия над ними, что в последствии привело ко многим ошибкам в сознании человека. Не со зла создали обезьяну Стихии: они хотели показать людям пропасть, в которую те могли упасть с лёту, отдав всю свою энергию и время Разрушению. Идеалом для людей оставались первозданные эльфы и, встав на путь Света, человек ещё мог вернуть себе эльфийский удел… Итак, великая злая идея воплотилась – и появились полулюди-полуобезьяны – орки. И они могли также скрещиваться с людьми и умножать свой род. Великолепные получились служители Разрушения! Но полулюдьми оказались не только они. Прежде чем сознание Разрушения обратилось к обезьяне, оно пыталось выбрать для скрещивания и других зверей. Великие Стихии не смогли проникнуть в коварные планы Разрушения на уровень обезьян. В своём величии и мощи они ожидали и от Разрушения что-то более опасное и могучее, чем полузверь (так им тогда казалось, потому как Стихии тоже могут ошибаться). Одному только Богу известно всё. Но среди них была хрупкая, совсем несильная, по их меркам, Стихия Рождения. Она и сумела первой постичь весь ужас злой идеи, проникнувшись сутью появления такого существа. Рождение пыталось с этим бороться, и какое-то время ей удавалось затуманить экспериментаторские мысли врага. Поэтому у Разрушения то вообще ничего не получалось, то получались существа, совсем не стремящиеся к жизни во мраке, а тянущиеся к простору и свету – так появились фавны, кентавры и прочие странные существа, чьими душами Разрушение так и не овладело. Но слишком малы были силы Рождения в магической борьбе со злом, и сила Разрушения взяла верх. Был создан орк и извращён человек. В мире появилась не просто охота ради пропитания. Появилась слепая жестокость и ненависть.

Были войны. Много войн. Бушевали Стихии, стойко и уверенно противостояли силам зла эльфы, разделились люди, защищая Свет или служа Разрушению. За силы Света выходили в бой кони и многие другие звери и птицы и по иронии судьбы могучие кентавры, созданные когда-то во Тьме, но так стремившиеся к Свету! Огненные драконы выжигали всё на своём пути, орки и подчинённые злу люди опустошали и разрушали Землю в свите всевозможных падальщиков. Но всё же добро побеждало: на пожарищах снова вырастали леса.

В какой-то момент настало достаточно длительное и относительно мирное время, когда таким разным существам удавалось жить на Земле, не развязывая Великих Войн. Это был по-своему чудесный, очень многообразный мир, когда в культуре каждого народа укрепились традиции и развивались самобытные формы искусств и ремёсел. Женщины и мужчины были равны, у детей было детство; почёт и уважение получали те, кто истинно был того достоин, каждый занимался своим делом – тем, в котором видел своё предназначение. Это был мир благородства и чести, мир физического совершенства и силы магии. Это был мир достойных врагов и великих героев. Равновесие сил Света и Тьмы.

…Об этом поведал мне и другим моим соплеменникам наш учитель Аталион. Часто мы собирались под огромным раскидистым дубом на солнечной поляне, слушали учителя и обсуждали услышанное, задавали ему разные вопросы. Я отличался особым любопытством на радость своему учителю.

– Орион… Мой лучший ученик! Именно благодаря своей любознательности ты покоряешь сердце старого учителя. Скоро ты начнёшь задавать вопросы, на которые даже я не ведаю ответа, и тебе придётся искать ответ самому… И ты его найдёшь! Ты красив, силён, быстр как ветер, стремителен, как горный поток… Было бы хорошо, если бы все эти твои качества послужили не только для удачной охоты, коей я тебе всегда желаю, но и для добычи новых знаний! А знания – это великая сила, если носитель их мудр. Ты мудр, Орион, но будь осторожен со своим чрезмерным любопытством. Оно может завести тебя на такие опасные тропы, по которым не поможет пройти ни твоя сила, ни даже мудрость…

А я… Что я мог ответить, кроме того, что: «Может быть ты и прав, учитель, но в стране эльфов, на нашей благословенной земле нет таких опасностей!» А он только хитро смотрел на меня… Но я на самом деле ничего страшного для себя в будущем не видел. Вприпрыжку прискакав на берег озера Найви (Надежды), я увидел своё отражение в ореоле солнечного света. Золотистое тело рельефно блестело на солнце. Густые и волнистые чёрные волосы спадали на плечи, коротко остриженная борода не скрывала правильные и красивые черты лица, где задорным блеском сверкали большие тёмно-синие глаза. Чёрный хвост, отливавший синевой, густым потоком отблесков спускался до земли, а чёрные ниже колен ноги оканчивались тёмными, блестящими, как от лака, копытами. Через плечо была перекинута кожаная перевязь с луком и стрелами. В общем, завидный жених для анайверок, которые, как мне порой казалось, как будто охотились за мной. Но я наслаждался свободой, солнцем, и других желаний у меня не было, а зачем подавать кому-то надежду и потом огорчать чьё-то сердце? Вот я и держался от них подальше.