енному кругу арестуемых; чёртову кругу?], т.е. кругу обвиняемых, если ещё не вполне осуждённых (ЭС, «Маг», стр. 95/81), то Друидист-Кельтолог, а с ним и сам Дух Прото-Диалекта, по воле зла исторически-общественных смен, оказывающийся вдруг в необходимости ответствовать всем вокруг «суевериям», т.е., собственно, всем предосудительно-делаемым обвинениям по вменяемой неправоте, просто не может не обращаться к смыслам, предстоящим этакой диалектической несправедливости. Сие, по раскрытию и разложению структурной синкретической связи в тексте, в особенности, позволяет Клеланду сделать вполне определённый этимологический вывод о Евангелической пра-истории: здесь, этак и то, что дошедшие до нас Евангелия есть всё, суть, знание исконне Кельтского истока, – переведённое, а после, быть может, и не раз переписанное, – и кое всё, также, представляет собой лишь малую часть из того, что было претворено в дошедших до нас описанных былинах (habul – bible (?); былина – библия) о Жизни и Пути Слова в истории Круга от момента зарождения Речи. (ЭС, «Конвенты») [Вначале – Слово; Христос – Слово; и т.д.]

Этакие ретривационные пробы, аж и по первому взгляду, заметно преображают не только, подчас, доселе устоявшийся смысл эзотерического и эклезиастического Христианского учения, но, также, способны предстать своего рода артифактом более научно-образованной парадигмы, составлявшей основу всего, в переложениях дошедшего до нас, Знания. – Слишком фантастичным было бы представить такое, чтобы Древние Кельты могли б всерьёз обладать сведениями об атомно-молекулярной структуре материи, или знать об оптических свойствах воздуха и атмосферы, и т. п. пр., кое, по восстановлению архи-силлабов, внезапно вдруг открывается в ряду некоторых метафор и аллегорий из Священных текстов; – легче, таки, допустить мысль о том, что оние архи-терминации, по сохранению их в транспонированной форме в азах всех последующих учёных языков, продолжали нести свою ключевую функцию, – если и подсознательно, и интуитивно, всё же, в том, не менее парадигмично в отношении процесса Вселенского миропознания.– В категорично-эволюционном свете уни-лингвистического перехода, обще-сформулированный Клеландом Кельт-Эллинизм, способный демонстрировать всё же какой-никакой, но учёный задаток библианства (сравнительно скрытому в нём Архи-Кельтийскому сверх-логическому коду Системы Цивилизации), в раскрытой структуре пользуемых метафор и переданных аллегорий, существенно обнаруживает, и по сегодня, единственно-намеченное направление развития всей современно-научной парадигмы: не потому ли всякая предвестная образность в сакральной Библеистике является в своём роде директивой для всех последующих материально-делаемых открытий?…

Если говорить о России, сходный в идее процесс ретривации своекультурного до-Христианского Знания, в исконной задаче реабелитации различаемых этимологических первоистоков, на сегодня, делается всё более тенденциозно-выраженным в средах альтеритствующих учёных-славянистов, как это в случае амбициозно-развиваемой теории Арийско-Славянской Расы. «Славяно-Арийские Веды», поныне находящиеся под угрожающим прессом цензурной критики, «Велесова Книга»16 и пр., – из тех, что в исследованиях смелых филологов и толкователей, способны нести в себе, также, некоторого рода синкретический код к представлению о вероятном до-Христианском, и много обширнейшем, масштабе миропознания Вселенной древними Русами, – сии источники, так или иначе, говорят во свидетельство неотъемлемого архи-контакта двух Античнейших цивилизаций – пра-Славянской и Эллинской. При всём том издавно-основательном споре между Западниками и Русофилами, – и да не к чести, сказать, антагонистов-хулителей историзируемой ныне Ведической литературы, каковую, при всей моей а-санскритической позиции, Я нахожу необходимым сохранять в непререкаемых правах национального культурного наследия, – при всём оном, здесь это так, что единственным объективным выводом о