– Одно дело древние предания многовековой давности, но если бы я знала, что вы действительно закидали проклятиями ни в чем не повинного человека…

– Который за пару минут знакомства впечатлил тебя так, что ты решила не объяснять ему ситуацию, а пойти в участок, чтобы опозорить перед любимым дядей, сиречь начальником?

– Хорошо, может, я поступила бы так же, но сделала бы это, осознавая последствия! А сейчас мне нужно уехать отсюда прежде, чем это сделает Этьен Харди.

Мама нахмурилась:

– Ты не можешь. Кто-то из нашей семьи должен быть в доме на Самайн. Клад открывается только в этот день!

Я вздохнула:

– Ты же помнишь, что я не верю в это предание. Зато я верю, что младший Харди теперь приложит все силы, чтобы отыграться на мне за все наше семейство. В такой обстановке я вряд ли смогу спокойно работать над курсовой.

Бабуля задумчиво почесала нос, оставив на нем белое мучное пятнышко, и протянула:

– Негативный стимул может помочь тебе раскрыть дар.

– Мне и так неплохо. В общем, сейчас я схожу на станцию и куплю билет, а завтра к обеду буду дома.

Ведьмы снова переглянулись и ласково заулыбались мне в зеркало. В душе появилось и окрепло дурное предчувствие.

– Мы будем рады тебя видеть, милая, – заворковала мама. – Но есть небольшой нюанс. Ты же знаешь, все съехались на праздник, дом просто переполнен.

Это было одной из причин моего отъезда, но сейчас шабаш ведьм казался меньшим злом по сравнению с одним целеустремленным колдуном с оскорбленной гордостью.

– Переживу. Буду запираться в комнате и работать.

– Ничего не получиться, – выдохнула бабуля с сожалением, которое любой посторонний счел бы искренним. – Мы думали, что тебя не будет, поэтому поселили в твою комнату тройняшек.

Я не поверила своим ушам:

– Что? Этих исчадий? Ты же сама говорила в прошлый раз, что не будешь больше их приглашать, пока они не вырастут и не поумнеют хоть немного!

– У малышек проснулся дар. Мы все по очереди даем им уроки.

Оставаться в одной комнате с тремя дорвавшимися до магии ведьмами, имея нулевой потенциал, было самоубийством. У меня не будет ни единой свободной минуты. Ни о какой курсовой и речи не будет идти, все внимание придется уделять контролю за артефактами. От мага я, по крайней мере, могла укрыться в доме.

Я посмотрела на довольных собой родственниц:

– Вы сделали это нарочно. Настоящие ведьмы, прав был Кристофер.

– О, так он уже Кристофер? – промурлыкала бабуля.

Мама посерьезнела:

– Если ты действительно хочешь этого, возвращайся.

– Так про близнецов это неправда?

– Чистая правда. Но я найду способ с ними справиться, – уверенности в мамином голосе не было.

Я вздохнула:

– Для этого тебе понадобится заклинание шестого уровня, не меньше.

– Седьмого, – авторитетно сказала бабуля. – Вчера они снесли люстру в зале, а на защите как раз шестой уровень стоял.

Я содрогнулась:

– Уж лучше я останусь в Туманной долине. С лейтенантом Харди есть хоть какая-то надежда на разумный диалог.

Бабуля повеселела:

– Я знала, что ты не спасуешь перед трудностями, тыковка!

Мама попыталась меня подбодрить:

– Не волнуйся, он тебе ничего не сделает. А если только попробует – я приеду и сделаю из него фрикасе.

Этот расклад маг из Контроля должен был прекрасно понимать, вот только не факт, что здравый смысл говорил в нем громче, чем уязвленная гордость.

– Повеселись на празднике!

– И не забудь про клад!

Улыбающиеся лица родных в зеркале растаяли в тумане, снова явив мне мою собственную растерянную физиономию. Этот Самайн явно запомнится надолго.

Туманная Долина оказалась маленькой и живописной. Городок словно сошел с серии открыток про Самайн – узкие петляющие улочки, старинные дома из серого камня, увитые плющом, похожие друг на друга, как близнецы. Чугунным фонарям было не меньше трех сотен лет, только теперь внутри горел не керосин, а магический огонь. В столице такой красоты почти не осталось. Картина была бы просто идиллической, если бы не постоянно мелькающий поблизости серый мундир.