— Угу… ну… слыхал.

— Так с некоторых пор они стали замечать, что черт теперь не сидит, склонившись к уху Юхима, а обзавелся дубинкой и все по сторонам поглядывает.

— Зачем? — почему-то на шепот перешел Мыкола.

— Знающие люди тоже удивились. Зачем черту-соблазнителю дубинка? Спросили Юхима, а он не знает. Да и не видел он сам этой дубинки. Человеку не дано видеть своих охранителя и соблазнителя. Тогда стали спрашивать, не имел ли он дела с чертями?

Аркадий сделал паузу, прикидывая, как ему выразить в словах пришедшую недавно идею. Образовавшуюся паузу прервал другой джур, Богдан:

— Ну?..

— Не нукай, я тебе не кобыла! — отреагировал на невежливую форму вопроса попаданец. — Значит… спросили, а Юхим и вспомнил, что вроде спьяну ему кто-то мерещился, так он над сатанинским отродьем так пошутил, чтоб тот к нему больше никогда не являлся.

— Как он пошутил, пане Аркадий? — разобрало любопытство и третьего джуру, Юрку Дзыгу.

— А чего вы это у меня спрашиваете? — «удивился» попаданец. — Пан Юхим вот он сидит, его и спросите.

— Пане Юхим!!! — дружным хором возопили ребята.

— Чего вам? — будто и не слышал рассказа друга и предыдущих вопросов джур, поинтересовался Срачкороб.

— Чего вы с чертом сотворили? — от имени всех изнывавших от любопытства задал вопрос Юрка.

— Молодые вы еще о таком слушать.

— Дядьку Срачкороб, ну расскажите, пожалуйста, мы от любопытства поумираем, если не узнаем, — заныл Богдан. Привыкшие к удивительным, странным и необъяснимым делам, творившимся возле Москаля-чародея и Срачкороба, они поверили и в эту совершенно бредовую, с точки зрения человека двадцать первого века, историю.

— Сказал: нет, значит — нет! — жестко откликнулся Срачкороб. — А если кто аж умирает, так хочет узнать, так я могу не рассказать, а показать. Пошучу над ним, как над тем чертом. Ну, кто здесь желает почувствовать себя чертом?

Кроме икания Мыколы, никаких других звуков в шатре слышно не было. Разве что свист ветра снаружи. Попадать в число разыгрываемых Срачкоробом жаждущих не нашлось.

— Не понял, так ты хочешь или не хочешь? — обратился знаменитый шутник к икавшему от страха молодыку. Тот, услышав, что Срачкороб спрашивает его, с еще большего перепугу икать прекратил, стремительно побледнел так, что это стало заметно при тусклой лучине, и быстро-быстро замотал головой. Видимо, внятно что-нибудь сказать, из-за того же страха, он был не в состоянии. А удачно вывернувшийся из неприятной ситуации Срачкороб послал «благодарный» взгляд другу. Мол: «Навыдумывал здесь, а я отвечай!»

— Знаете, ребята, — перехватил инициативу Аркадий, — бывают вещи, о которых лучше не знать. Дольше проживешь, да и авось не в ад попадешь, а умирать-то всем суждено. Так что Юхима лучше не расспрашивайте. В общем, видно, самому Сатане шутки Срачкороба над его чертом не понравились, и отдал он приказ его в ад не пускать. Они даже мстить Юхиму не хотят. Вот и обзавелся черт на левом плече дубиной, чтоб сабли вражеские и пули, метящие в Срачкороба, отбивать, если после смерти он может в ад попасть.

— Так как же он в рай попал? — удивился Богдан.

— Потому и попал, что черти — они тоже не дурные. Увидел черт, что гибнет наш Юхим при защите православных святынь, вот и не стал вражью пулю отбивать. Поспособствовал, значит, его отправке в рай. Да кто ж знал, что наш Срачкороб и по дороге туда успеет отличиться?

Все дружно, как по команде, посмотрели на шутника. Тот попытался сделать невинное лицо (вышло плохо, неубедительно) и пожал плечами. Мол: «Невиноватый я, оно само так получилось».

— Ну, после низвержения от райских ворот, говорят, у Юхима и ангел дубинкой обзавелся. Наверное, сильно апостол Петр осерчал на него. Слава Богу, — попаданец, а вслед за ним и все присутствующие перекрестились, — черт и ангел драку не затевают. Видно, от САМОГО вышел запрет им на усобицы. С тех пор он так и живет, против воли всевышнего не попрешь.