«Милостивый Государь

Николай Мартьянович!

Приступая по Высочайшей воле к новому назначению, а посему оставляя командование Гвардейским Корпусом, я вменяю себе в приятнейшую обязанность засвидетельствовать искреннюю благодарность всем сослуживцам и сотрудникам моим. В сем случае по всей справедливости полная признательность моя должна относиться, прежде всех, к Вашему Превосходительству. В походах, прославленных знаменитыми успехами в течение 1812, 1813 и 1814 годов, и в особенности в делах арриергардных, равно как и в мирное время, вы были моим лучшим помощником и ревностнейшим сотрудником, которому я не мог отказать в полной доверенности моей.

Да послужат немногие строки сии изъяснением должной благодарности Вам, и удостоверением в искренней приязни и в том почтении, с которым имею честь быть и пр.».

Чрез полгода после этого письма, и Сипягин оставил гвардейский корпус, будучи назначен начальником 6-й пехотной дивизии, стоявшей сначала в Ярославле, а потом в Моршанске, и принадлежавшей ко 2-му пехотному корпусу. В этой новой должности Николай Мартьянович продолжал отличаться усердием по службе, неутомимою деетельностию, беспрерывным стремлением к усовершенствованию всех частей вверенных ему войск, которые довел до самаго блестящего состояния. Полки 6-й пехотной дивизии отличались совершенством на всех смотрах и маневрах. В мирное время опытный генерал, он умел соединять в себе дарования искусного военного человека с доблестями гражданина. Войска, вверенные его командованию, по единогласному свидетельству, как местных начальств, так и обывателей, отличались примерною дисциплиною и служили последним пособием в их сельских занятиях. Готовя солдат своих к успехам на войне, он устремлял всю деетельность свою на улучшение их состояния, не щадя своего имущества. В Ярославле устроены им казармы и госпиталь с великолепною церковью на собственное иждивение. Для вступающих в военную службу небогатых дворян Николай Мартьянович завел род школы юнкеров и подпрапорщиков, собирая, по зимам, в свою дивизионную квартиру, этих молодых людей для учебных занятий. Знакомясь с ними, Сипягин поощрял их к наукам, приглашал к своему столу и во всем отечески заботился об них. Много хороших офицеров, при этом образовавшихся, благословляют его память.

Для успешного обучения нижних чинов, Сипягин в это время издал особую книгу: «Наставление егерю, выбранное из правил обучения цельной стрельбе и правил рассыпного строя; с некоторыми прибавлениями, составленными генерал-адъютантом Сипягиным» (Спб.,1820, в 12)[36].

Монаршие благоволения сопровождали эти новые труды Николая Мартьяновича. Они были объявлены: а) 5-го сентября 1819 года «за доведение и исправное состояние полков 6-й пехотной дивизии»; б) 3-го февраля 1820 года «за исправность, в коей найдены, при осмотре, в 1819 году, полки и артиллерии роты 6-й пехотной дивизии»; в) 16-го августа «за отличное стреляние в цель, произведенное полками той же дивизии», и г) 7-го апреля 1822 года «за исправность и устройство, найденные при осмотре, в 1821 году, 6-й пехотной дивизии».

В последних днях августа и в первых сентября 1824 года Благословенный Государь удостоил своим смотром и маневрами 2-й пехотный корпус, собранный под Пензою. 6-я дивизия, вместе с прочими войсками, удостоилась Всемилостивейшего одобрения, и Сипягину объявлены Высочайшие благоволения в Высочайших приказах 1-го, 2-го и 3-го сентября: а) «за отличный порядок и устройство полков 6-й пехотной дивизии, чистоту и правильность во всех движениях и точное исполнение данных приказаний, найденное при Высочайших Его Императорского Величества смотру 31-го августа и маневре 1-го сентября»; б) «за отличную чистоту и опрятность, найденную при Высочайшем присутствии в разводе 2-го сентября баталиона Невского пехотного полка и приметный успех при стрелянии в цель стрелками» и в) «за найденный на маневре, произведенном 3-го сентября, по данной Его Величеством на месте диспозиции, превосходнейший порядок по всем частям, правильность в движениях, точность и сообразное предположенной цели исполнение приказаний». Вообще за эти дни Николаю Мартьяновичу, вместе с другими генералами и полковыми командирами, Государь лично «в самых лестных и милостивых выражениях» изъявил Монаршее благоволение и благодарность за отличныя исправность и устройство войск, – даже более Его Величество всем виденным был столь доволен, что, став посреди войск, изволил сказать, что Он желал бы благодарить каждого лично