Узнав, что его лишили командования, Сулла тотчас отправился в военный лагерь близ города Нолы, где в это время стояли собранные им легионы. Удостоверившись в преданности легионеров, он незамедлительно двинулся с ними на Рим. Сулле удалось довольно быстро сломить сопротивление горожан и занять столицу, вынудив Сульпиция, Мария и его соратников (марианцев) бежать. Второй консул, Квинт Помпей Руф, полностью поддержал все действия своего коллеги. Однако, став хозяином Рима, Сулла не стал впадать в крайности и проявил неожиданную умеренность. Он лишь приказал сенату объявить вне закона двенадцать своих главных противников, включая Мария и Сульпиция, и отменил все законы последнего. Более того, даже позволил провести выборы консулов на следующий год. На них победили Гней Октавий и Луций Корнелий Цинна, рассчитывать на содействие которых Сулле было сложно. Но и в этом случае, смирившись, он не стал ничего предпринимать против будущих консулов и лишь заставил их дать клятву, что они не будут отменять его распоряжения[23].

Тем не менее уже в начале 87 года до н. э. Цинна через народного трибуна Марка Вергилия (Виргиния) попытался привлечь Суллу к суду, но тот не явился на судебное заседание и только посмеялся над обвинителями, пожелав им долго здравствовать. Весной Сулла посадил свои легионы на корабли в Брундизии (современный Бриндизи) и отплыл в Грецию. Целью Суллы были Афины и порт Пирей, где сосредоточились большие силы понтийской армии под командованием Архелая. В свою очередь, полководец Митридата задумал истощить и ослабить римские войска, заставив их вести долгую и тяжёлую осаду Афин, одновременно перекрыв подвоз продовольствия по морю[24].

Пока Сулла осаждал Афины, в Риме разразился новый политический кризис. Камнем преткновения продолжал оставаться вопрос о новых гражданах (италийцах), желавших быть записанными во все 35 триб. Консул Цинна был за положительное решение этого вопроса и предложил реанимировать закон Сульпиция, однако консул Октавий выступил категорически против этого. Не имея возможности достичь соглашения, оба консула вооружили отряды своих сторонников, и на улицах Рима начали происходить настоящие битвы, в ходе которых погибли тысячи граждан. В итоге Цинна со своими сторонниками был вынужден бежать из Рима, за что сенат незаконно лишил его консульской должности. Тем не менее опальный консул не сложил оружия, набрал в Италии большую армию и установил связи с беглыми противниками Суллы, в том числе с Марием, прибывшим с небольшим отрядом в Этрурию из Африки, где он ранее укрывался[25]. Первостепенной задачей для марианцев стал захват столицы.

После долгой осады, потери значительной части войск, голода и начавшейся эпидемии Рим открыл ворота перед армиями марианцев. Сенат немедленно вынес решение о восстановлении Цинны в должности консула и отменил постановление об изгнании Мария. После этого Марий устроил кровавый террор, казнив прежде всего консула Гнея Октавия, а также многих представителей знати, сенаторов и всадников, среди которых были также и сторонники Суллы. Более того, сам Сулла был лишён всех полномочий и объявлен вне закона. Все его распоряжения были отменены, его дом в Риме был разрушен, имущество конфисковано, а италийские виллы уничтожены[26].

По свидетельству Плутарха, во время марианского террора особенно зверствовали так называемые бардиеи – иллирийские рабы, служившие Марию: «Многих они убили по приказу или по знаку Мария, а Анхария, сенатора и бывшего претора, повалили наземь и пронзили мечами только потому, что Марий при встрече не ответил на его приветствие. С тех пор это стало служить как бы условным знаком: всех, кому Марий не отвечал на приветствие, убивали прямо на улицах, так что даже друзья, подходившие к Марию, чтобы поздороваться с ним, были полны смятения и страха. Когда множество граждан было перебито, Цинна насытился резнёй и смягчился, но Марий, с каждым днём все больше распаляясь гневом и жаждой крови, нападал на всех, против кого питал хоть какое-нибудь подозрение. Все улицы, весь город кишели преследователями, охотившимися за теми, кто убегал или скрывался»