20 сентября. 16 час. 30 мин.
Не дожидаясь наступления сумерек, он поднялся на пятый этаж, потом по шаткой лестнице проник на чердак упомянутого в статье дома. После солнечной улицы взгляд не сразу воспринимал мрачную обстановку. Паутина и плесень задрапировали многие детали деревянных конструкций, лучшим образом характеризуя недавний ремонт. Лучом света являлось единственное окно, обращенное в небо. Треугольники стекол кровожадными зубьями выглядывали из рамы, поджидая очередную жертву. Крупные куски вонзились в насыпной шлак чердачного перекрытия, тут же россыпь мелких осколков.
Степан Михайлович осмотрел чердак в поисках подручного инструмента, нашел пригодный обломок шиферного листа. Тщательно перерыл шлак под разрушенным окном. Не получив положительного результата, начал осторожно пересыпать руками. Откуда уверенность? Конечно, сказывались ночные размышления, ему очень хотелось убедиться в правильности своих предположений. Что-то вроде спортивного интереса. Даже в душе екнуло, когда среди гнутых ржавых гвоздей блеснуло нечто похожее на свежую крышку от бутылки. Взял в руку, присмотрелся. Обычная пуговица, хотя и декоративная. По внешнему состоянию можно судить о ее недавней потере. Остатки коричневых ниток, будто срезанные ножом, плотно заполнили два отверстия. Или пуговица сорвана стеклом? Например, с рукава. Чего не бывает в спешке и по неосторожности. Но так хочется считать для получения хоть каких-нибудь улик. Пуговицы в качестве улик фигурируют во многих детективах, но не могут повторяться из раза в раз. Деталь явно женская, а идея с чердачным окном могла прийти только мужчине.
Дальнейшие поиски ни к чему не привели. После несчастного случая работники ЖЭКа вытоптали все, что может представлять интерес для расследования. При отсутствии выбора пуговица может оказаться важной находкой. Прямо-таки, находка!? Ее мог потерять один из многочисленных бомжей, использующих чердаки и подвалы для ночлега. И не обязательно женщина. Если проявить дотошность в раскопках, то можно воссоздать черт-те какую историю дома, внешне похожего на множество подлатанных старых построек с чердаками и их нищими обитателями. И все равно Алексин не хотел расставаться с придуманной версией, он аккуратно завернул находку в лист писчей бумаги, надежно спрятал на груди. Осторожно спустился с чердака на лестничную площадку. Дальше отправился в кинотеатр, расположенный в каких-нибудь ста метрах от места происшествия. Здание, недавно отреставрированное и модернизированное, по возрасту не отличается от всей старой части города. По мраморной табличке на углу фасада можно судить не только об его архитектурной ценности, но и значимости в историческом аспекте, связанном с революционными событиями семнадцатого года.
Входные двери накрепко закрыты изнутри. Он постучал по стеклу, подождал. Разглядел в освещенном холле пожилую женщину, очень упитанную, со сглаженными чертами лица. Ее медлительность позволяет Алексину присмотреться. Выглядит моложе своих лет, а возраст выдают изрядно посеребренные волосы, стянутые на затылке в тугой узел. Большие с зеленью глаза задумчиво смотрят перед собой. Идет в развалку, перегруженная лишним весом, и – словно нехотя. Одета она в соответствии со своим возрастом. Простенькая вязаная кофта и такого же, серо-коричневого, цвета шерстяная юбка. На ногах домашние тапочки. Если бы ей сбросить лет тридцать…
Щелкнула задвижка, мираж рассеялся. На него смотрела типичная миловидная старушка с раскосыми глазами и радушной улыбкой. Слова потекли певучие и липкие.