Ночь углубилась, погода вконец испортилась. Решил пройти кратчайшим путем, через лесок, и в спешке соскользнул в яму. Ладно, удачно приземлился – на руки. Не поранился, не испачкался. Думается, еще в прошлом году дерево выкорчевали, и теперь часть корней злобно торчала из грунта, маскируясь в редких пучках травы. Когда выбирался, нащупал в траве нож. Присмотрелся и приятно удивился. Точно таким же молодые женщины кромсали колбасу. Наверное, грибники обронили. Прихватил с собой для фокуса. Вам не кажется, барышни, что вы перебрали? Ясно – двоится.

Кто-то в лесу шалит – ветки так и трещат. Может, лось крушит все на своем пути? Пока раздумывал, он сам вышел навстречу – этот лось Игорь. Вид сумасшедшего. С бабой, что ли, не справился? Или натворил чего. Даже в темноте видно – руки в крови. Барана резал? Так ведь не способен. Что-то бормочет, но для понимания хватило двух слов. Зря он придумал поездку на озеро, теперь вся работа насмарку. Уже завтра легавые нагрянут, и ниточка потянется к его организации.

Нож вошел, как в масло. С собой не стал брать, а лишь вытер травой рукоятку и забросил подальше – в сторону озера. Не хватает еще ломать голову над его происхождением. Надо исходить из того, что Юра вообще здесь никогда не появлялся. Самочувствие нормальное. Удивился: зарезал приятеля, а переживаний никаких. Знать, и вправду никудышный человек Игорь. Давно надо было укреплять окружение, начинать жить в новом качестве – без прошлого, но с великими перспективами. Мир необъятен, и затеряться в многолюдной толпе ничего не стоит, никто не узнает его прошлого и настоящего. Он, потомок древних ассасинов, сам станет легендой для своих потомков.

Размышлял о великих свершениях и как-то сразу оказался перед спальным корпусом. Из приоткрытой двери лазерным лучом пробивался свет. Вошел тихо. Первое, что увидел, – это свою беглянку. Она напоминала Юдифь с известной картины. Только вместо меча держала в руке нож. Глаза сумасшедшие, поза испуганной лани, у ног – убитый ею человек. Леготина разметалась у окна, вся в кровище. Неподвижный поблекший взгляд. Зрелище до ужаса живописное, и картина могла бы получиться потрясающая. К сожалению, никто не оценит, какой художественный дар пропадает в Панферове. Да Винчи для работы трупы откапывал, а тут сама жизнь предоставляет готовый материал.

Юра всегда презирал Игоря за малодушие. Если приятель паниковал или опускался до истерики, он готов был его убить. И вот случилось. Но Зуева его растрогала. Ее беспомощность пробудила в нем первобытные инстинкты. Хотелось принести боль, в полной мере испытать власть. Хотя бы в отместку за поведение на природе. Прежде всего, изнасиловать! Прямо здесь, в этом деревянном курятнике. Силой взять то, чего не удалось завоевать артистическим талантом и великодушием.

Мозг работал в соответствии с обстановкой – по-военному четко и быстро. Обдумал все возможные комбинации последующего развития событий. Единственное правильное решение – немедленное исчезновение, чтобы не оставлять фотокарточку. Зуеву придется взять с собой. Не убивать же в самом деле, и не в его интересах оставлять сынишку без матери. Хотя бы в память о приятеле. Позже видно будет, как с ней поступить. Уже забрезжил рассвет, когда они покинули «Лазурную гладь». Шли не оборачиваясь, чтобы не видеть кровавых следов. Но это так, образно выражаясь. То есть он всегда чувствует себя истинным художником.

Она не удивилась, когда водитель «Газели» оказался в смертельных объятиях. Только прошептала тихо: Жалко Костю. Так он представился. А как выглядел… низкорослый, крепкий паренек… Панферов очень не разглядывал, никак не проявлял себя. Важно не дать прочесть мысли. Любое поведение выдает характер и состояние человека. Мозг Юры – вроде математической машины, никаких эмоций, холодный расчет. Любая оплошность может стать серьезной вехой, указывающей маршрут их следования.