– Может, вы изначально ошиблись, приняв настоящую дверь за нарисованную?

– Вы считаете мою жену дурой, которая не в состоянии отличить картину от настоящей двери? Посмотрел бы я на вас, если бы она сейчас была здесь.

– Всякое бывает. Помните эффект миража? Не всё то реально, что видишь. Значит, получается, что за все три часа, проведённые вами перед дверью-картиной, которые вы приняли за десять минут, только в конце этого времени почувствовали сквозняк?

– Получается, что так. И объяснить это я вам не смогу иначе, как только воздействием на меня картины.

– Хотите сказать, что всё то время, проведённое перед картиной-дверью, вы находились в изменённом сознании?

– Именно вы и хотите это сказать, а я вам объяснить по-другому и не смогу. Как десять минут превратились в три часа, а картина в дверь – это уже что-то за гранью обычной реальности.

– Некоторые вещи могут создавать гипнотическое воздействие. Возможно, вы просто подверглись гипнозу картины, и в состоянии гипноза у вас возникли ассоциации, или галлюцинации настоящей двери, которую вы и открыли.

– Наверное, так проще было бы объяснить всё. Полина не подверглась гипнозу картины, потому что пробыла перед ней не больше минуты. Я же, наоборот, попал под её воздействие, и дальше всё становится понятным. Да, так проще, и не надо глубоко копать, искать истину. Повесил ярлык под названием «Гипноз» и успокоился. Так по-вашему? Но возникает вопрос – кто же создал такую вещь? Кем надо быть, чтобы нарисовать картину, способную ввести в изменённое состояние сознания? Как вы думаете, обычному человеку это под силу? А сплошной бархатный чехол откуда? Вам не кажется, что и гипнотизирующая картина, и чехол – это уже выходит за рамки человеческого понимания?

– Да, объяснить это будет непросто. Но ведь для чего-то же вы пришли ко мне?

– Вы прекрасно знаете, почему я здесь. На моё требование насчёт автора картины, шеф дал мне вашу визитку. На ней ваш адрес. И теперь я хочу знать, что всё это означает. Но мне почему-то вместо этого приходится рассказывать вам свою историю с картиной неизвестного автора.

– Тогда продолжайте. Вы ведь тоже этого хотите.

– Спасибо. У меня, однако ж, было сомнение насчёт визита к вам, но и выбора не оказалось. Я понимал, что придётся рассказать вам мою историю, и думал, что вы примите её за психическое расстройство. Кстати, вы мне чем-то напоминаете психолога. Сейчас так модно иметь личного психолога.

– К сожалению, психическая насыщенность городской среды, ежедневные стрессы породили такой институт как «Личный психолог». Но я не психолог.

– Это, как раз, и удручает, что я не знаю, кто вы, тем не менее, рассказываю про себя неизвестно кому. Я думал, что увижу автора картины, но вы явно не имеете никакого отношения к живописи. Видимо, придётся рассказать всё до конца хоть кому-то. Всё равно никто не поверит. Но раз уж пришлось прийти к вам, значит, так и должно было случиться. Ладно, продолжим. Я понял, что увидел на холсте нечто нереальное. Я почувствовал касание. Изображённый на холсте, как бы это проще выразиться, фон оттенков, его вибрация коснулась моего сознания, и я ощутил, как меня что-то тянет дальше, туда, в эту волну, в это касание. Но внезапно всё прекратилось, и до меня снова дошло, что Полина меня теперь точно убьёт.

– Что значит, «внезапно всё прекратилось»? Как будто выключили свет?

– Можно и так сказать, не суть. Да, словно что-то где-то щёлкнуло и эффект притяжения перестал на меня действовать. Картина была живой. Она общалась со мной дозированно. Это я уже потом понял. И пока ехал к своему семейству, всё думал, – откуда взялась картина, кто её сделал? Решил, что общение с картиной следует продолжить. Ведь что-то же должно означать её появление. Было уже три часа, я ужасно опаздывал и чувствовал себя абсолютной скотиной. Но знаете, увидев меня, Катя так обрадовалась, что повисла на моей шее, а Полина только сказала: «Значит, она тебе понравилась». Когда меня усадили за стол, я увидел торт со свечами. Их было ровно семь. Я понял, что не просто скотина, а самый настоящий осёл. Как можно было забыть, что у твоего ребёнка сегодня день рождения?! Какого же было моё изумление и облегчение, когда я увидел смеющихся надо мной жену и дочку! Видимо, в тот момент я выглядел полным идиотом, и это, надо понимать, их сильно позабавило. И чтобы загладить свою вину, я предложил им поехать в парк на аттракционы, лошадей и мороженое. Катюша завизжала от радости и захлопала в ладоши. Полина же посмотрела на меня с какой-то грустной улыбкой, и я понял, что меня простили. Дальше про субботний день рассказывать не буду, и так всё понятно. Когда я проводил своих женщин обратно домой, дочка была счастлива, а жена сказала напоследок: «Жданов, надеюсь, ты понимаешь, почему я так поступила семь лет назад. И тут без вариантов».