– Потрясающе! – воскликнул Милош. – Я просто в восторге!

– Да, это круто, – кивнул Иван, который уже успел познакомиться с Милошем. – Но самое интересное – это практика. Скоро начнём препарировать.

У Милоша от этих слов перехватило дыхание. Препарировать! Он никогда не видел трупа, но ему было не страшно, а скорее, интересно.

– А вы уже что-то делали? – спросил он.

– Ну, мы уже поспорили, кто будет первым резать, – рассмеялся Драган. – Но, конечно, всё под присмотром профессора. Кстати, профессор Йованович – легенда! Говорят, он наизусть знает строение каждого человеческого органа!

– Да, он впечатляет, – согласилась Ясна. – Он даже умеет рассказывать о самых скучных вещах так, что заслушаешься.

Они проговорили ещё долго, обсуждая лекции, преподавателей, будущие экзамены. Милош чувствовал себя частью этой компании, частью чего-то большого и важного. Он ощущал прилив энергии, желание учиться, познавать, двигаться вперёд. Он понимал, что нашёл своё место, нашёл единомышленников, нашёл своё призвание.

Особенно Милошу нравился Иван – высокий, худощавый парень с открытым взглядом и доброй улыбкой. Иван, как и Милош, был из небогатой семьи, и они быстро нашли общий язык, понимая друг друга с полуслова. Они встретились в первый день в институте, и с тех пор стали неразлучны.

– Ну что, Милош, – спросил Иван, хлопая друга по плечу, когда они вышли из душной аудитории анатомии, – как тебе сегодня открыли врата в человеческий космос?

Милош улыбнулся, в его глазах светилась смесь восторга и благоговения.

– Космос, Иван! Не меньше! Я даже не представлял, насколько всё это… совершенно. Казалось, каждое волокно, каждый сосуд – часть невероятной симфонии.

Октябрьский ветер, пробиравший до костей, гулял по коридорам института, заставляя студентов кутаться в шарфы и прятать руки в карманы. После лекции по анатомии, которая длилась долгих два часа, Милош и Иван вышли на улицу, вдыхая прохладный воздух свободы.

– Знаешь, Милош, – начал Иван, поправляя очки, которые постоянно сползали с его худого носа, – я тут подумал… А мы вообще понимаем, во что ввязались?

Милош остановился, закуривая сигарету. Дым, растворяясь в воздухе, оставлял после себя горький привкус.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Милош, выпуская дым.

– Да всё это… Медицина, врачи, ответственность… Ты читал клятву Гиппократа? Там же просто жуть! “Я направлю режим больных к их выгоде сообразно моим силам и моему разумению, воздерживаясь от всего вредного и пагубного”. И что, если я не смогу? Если я сделаю что-то не так? Если из-за меня умрёт человек?

Милош затянулся сигаретой, глядя на прохожих, спешащих по своим делам. Сараево жил своей обычной жизнью, не подозревая о тех сомнениях и страхах, которые терзали сердца двух будущих врачей.

– Послушай, Иван, – сказал Милош, – я понимаю, что ты чувствуешь. Я тоже иногда думаю об этом. Но если мы будем постоянно бояться, то мы ничего не сможем сделать. Мы должны верить в себя, учиться, совершенствоваться. И помнить, что мы не одни. У нас есть друзья, есть учителя, есть… – он замолчал, ища подходящее слово, – …есть долг.

– Долг? – переспросил Иван, скептически изогнув бровь. – Перед кем? Перед человечеством? Перед государством? Или перед собственной совестью?

Милош усмехнулся.

– Наверное, перед всем этим вместе взятым, – ответил он. – Знаешь, мой дед всегда говорил: “Врач – это не просто профессия, это – служение. Служение людям, служение правде, служение добру”. И я думаю, что он был прав.

Иван замолчал, глядя на пролетающих мимо голубей. Они кружили над площадью, словно пытаясь найти своё место в этом хаотичном мире.