Марк открыл глаза в предрассветной тишине. Комната была погружена в мягкий полумрак, лишь тонкие полоски света пробивались сквозь щели в шторах. Его сердце неожиданно забилось быстрее – словно внутри что-то настойчиво звало его куда-то. Он чувствовал необъяснимое беспокойство, будто его тело уже знало, что ему нужно сделать, даже когда разум еще не догадывался.

– Дедушкин домик… – прошептал Марк вслух, садясь на кровати. Этот старый загородный дом давно стоял заброшенным после смерти его деда. Когда-то этот уютный деревянный особняк был наполнен теплом и смехом, теперь же его окна смотрели на мир пустыми глазницами, а двери скрипели, словно пытаясь рассказать свою печальную историю.

Не раздумывая долго, Марк быстро собрал вещи и сел в машину. Дорога до дома заняла около двух часов, и когда он подъехал, солнце уже поднималось над горизонтом, окрашивая небо в розовые и золотистые оттенки. Дом выглядел еще более мрачным и покинутым, чем в его воспоминаниях. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими криками птиц.

Войдя внутрь, Марк почувствовал, как воздух здесь стал другим – тяжелым, насыщенным воспоминаниями и тайнами. Все было покрыто слоем пыли, но мебель стояла на своих местах, как будто ожидала возвращения хозяев. В углу гостиной стоял массивный письменный стол, на котором лежали старые кожаные переплетенные дневники. Эти тетради были запечатаны плотной черной лентой, словно охраняли какие-то важные секреты.

Он снял ленту и открыл первую страницу. Почерк деда был четким и уверенным, словно каждый штрих нес в себе силу и решимость. Первые записи касались обыденных вещей: работы, семьи, друзей. Но чем дальше мужчина углублялся в чтение, тем больше понимал, что эти дневники скрывают нечто большее.

Марк сидел в старом кресле, окруженный тенями прошлого. Дневник деда лежал на коленях, его страницы источали запах времени и тайны. Слова, написанные аккуратным почерком, казались живыми, словно пытались вырваться наружу и шепнуть правду прямо в ухо.

«Много веков назад две души встретились и заключили священное обещание. Кто именно дал это обещание и кому – осталось неизвестным. Однако нарушение этого клятвенного договора привело к страшному проклятию…»

Марк ощутил холодок вдоль позвоночника. История, изложенная в дневнике, становилась всё более пугающей. Проклятие оказалось настолько могущественным, что преследовало эти души через века и поколения. Каждое новое воплощение приносило новые страдания, а смерть приходила рано и жестоко. Никто из них не доживал до пятидесяти лет, и каждая кончина была наполнена болью и ужасом.

Души, приговорённые к бесконечному поиску друг друга, находили любовь лишь для того, чтобы потерять её вновь. Их встречи всегда оканчивались трагически. Проклятие неумолимо разрушало их жизни, оставляя лишь пепел надежд и разбитые сердца.

Но самое страшное заключалось в том, что никто не знал, как снять это проклятие. Оно казалось вечным, неотвратимым, как сама судьба. Даже дедушка Марка, который посвятил годы изучению древних легенд и мифов, не смог найти ключ к разгадке. Лишь одно оставалось ясным: пока души не выполнят своё давнее обещание, они будут обречены на вечные муки.

Марк закрыл дневник, ощущая, как тишина в комнате становится гнетущей. Взгляд его скользнул по стенам, освещённым тусклым светом свечи. Ветер снаружи завывал, наполняя дом странными звуками, но Марк оставался невозмутим. Он был человеком практичным, привыкшим полагаться на факты и логику. Дед, которого он помнил с детства, всегда отличался рациональностью, даже когда увлекался изучением древних мифов и легенд. Теперь же, держа в руках его дневники, Марк задавался вопросом: можно ли доверять этим странным записям?