– Да, а что надо делать? – восторженно сказал Бер.

– Объясню в библиотеке Академии. – загадочно сказал Леман. Бера эта загадочность несколько пугала, но предложение Лемана сулило получение, наконец, необходимых средств на экспедицию и он на него согласился. Несмотря на то, что Леман и Бер числились в отпуске, швейцар библиотеки Академии наук сразу открыл им двери и при этом с интересом посмотрел на Лемана. От этого взгляда Беру стало не по себе, но отступать было поздно и он смело зашёл в книгохранилище. Леман быстро провёл его к своему столу, где лежала стопка непереплетённых книг, судя по всему – художественной литературы не самого высокого стиля.

– Да, это и есть мой левый заработок. – сказал Леман, поймав на себе недоумённый взгляд Бера – Переплетаю произведения бульварной литературы. Платят за них, конечно же, немного, но малый гонорар компенсируется массовостью заказов. Так что давайте за работу! – и первым сел за рабочий стол. Карл Бер тут же последовал его примеру и вскоре дело у двух учёных закипело. Карл Бер и Александр Леман так увлечённо занимались переплетанием книг, что забыли и о времени, и о еде, и о питье и были вынуждены остановиться только тогда, когда у них вышел весь материал – картон и лён.

– Жалко, конечно. – сказал Карл Бер, отложив в сторону резак и, посмотрев на карманные часы, сказал – Да и время позднее, все магазины уже закрыты. По домам?

– Рано, герр профессор. – ответил Леман. – Картон и лён можно найти у Михаила Филиппова, препаратора Зоологического музея, но за ними вам придётся идти самому – меня он уже на дух не переносит.

Карлу Беру очень не хотелось идти на поклон к неотёсанному мужику, которым он считал Филиппова, но делать было нечего – работа стояла и он встал и без особой охоты отправился в Зоологический музей. Тот уже был закрыт, но Филиппов по-прежнему был на месте и приводил чучела в порядок.

– А, это вы, ваше высокоблагородие. – сказал он, заметив Бера.

– Да, Михаил Васильевич. – ответил Карл Бер – Простите за столь поздний визит, но не могли бы вы…

– За поздний визит прощаю. – перебил его Филиппов – Но картона и льна для Лемана у меня нет, я ему не картонная фабрика!..

– Простите, Михаил Васильевич. – потухшим голосом ответил Бер – А для меня картон и лён найдётся?

– Для вас тоже нет, но не потому, что вы мне не нравитесь, а потому, что у меня их действительно нет – всё ушло на работу! – ответил Филиппов и, немного помолчав, спросил, – А вы что, деньги для путешествия на Новую Землю собираете?

Карл Бер, немного удивлённый тем, что о его экспедиции на Новую Землю знает уже вся Академия, молча кивнул в ответ. Филиппов тут же оставил висевшее под потолком чучело беркута, над которым он только что закончил работу, лихо для своих 60 лет перескочил на стремянку и по-флотски, спиной к крутизне, спустился на землю.

– Так это дело поправимое, ваше высокоблагородие. Ко мне тут намедни земляк приходил, помимо всего прочего о вашем приборе-инкубаторе расспрашивал. Ну, я ему сказал, чтобы он об инкубаторе с вами разговаривал. Земляк мой, Афанасий Поцелуев, хоть и кулак, бауэр по-вашему, но мужик честный, за сию диковину готов заплатить и заплатить неплохо.

– Правда? – до конца не веря своим ушам, спросил Бер.

– Правда. – ответил Филиппов – Он, к слову, ещё в Петербурге, остановился у своего сына на Бармалеевской…

– Если это так – сказал Бер – То что я тут делаю? – и тут же побежал в библиотеку к Леману.

– Александр, завязывай со своими фолиантами, дело есть! – заявил он ему с порога.

Леман немедленно собрался и уже через несколько минут вся честная компания уже была на квартире у Бера, где совместно собирала инкубатор его конструкции. Уже к полудню работа над ним была завершена и Карл Бер совместно с Леманом и Филипповым везли его на Бармалеевскую.