–Интересно,—незнакомка улыбнулась, на мгновение показав идеально ровные белые зубы,—мне нравится твоя позиция. Я все же хотела бы оказаться Илюментром. Столько возможностей использовать энергию… Конечно, есть свои минусы, но они не критичны. У меня мама Ремиатор, а папа Илюментр. Думаешь, гены повлияют на распределение?—она изучающе смотрела на Карину. Генетика и ее влияние на распределение ее будто не волновали.

–Должны повлиять. Нам говорили, что влияют.

–Должны,—утвердительно кивнула головой блондинка,—было бы неплохо выявить уравнение, ответ на которое покажет правильный факультет,—она вздохнула.

–Не то слово…—Карина уже слушала в пол уха. Если гены влияют на распределение, было бы неплохо чтобы родители, перед тем, как оставлять ее под дверью детского дома, написали на той бумажке не только имя и дату рождения, но и свои группы… Хотя это уже и звучит абсурдно. О настоящих родителях она задумывалась редко, но если это случалось, то надолго, но в этот раз ее вырвали из размышлений почти сразу: Елена Юрьевна зашипела на девочек.

–Я Аня,—еле слышно прошептала новая знакомая, когда куратор отвернулась. На губах ее играла улыбка.

–Карина,—она улыбнулась в ответ.

Дальше ехали молча. Стук колес и мерное покачивание вагона начинали убаюкивать… Окунуться в дремоту окончательно не давали глаза-океаны. Тем не менее, особого дискомфорта и раздражения Карина от этого взгляда в себе не чувствовала. А это очень хороший знак. Резкий свист в ушах заставил поморщиться всю группу, все подняли головы, удивленно оглядывая друг друга, силясь понять, что происходит. Лампы заморгали.

–Это еще что…—Карина, потирая висок, опять хмурясь, смотрела на ничего не замечающих пассажиров. Вагон опустился в полумрак, звуки то ли стали очень тихими, то ли пропали вовсе. Поезд стремительно сбавлял ход.

–Подъезжаем,—ответила Аня, вдруг посерьезнев. —К станции только для нас. Для Магрисов. Вошли в поле действия магического поля.

–Доброе утро, Карина,—саркастически сказала Юля, морщась от неприятных ощущений,—Ты серьезно этого не поняла? Правительства ради, не позорься перед незнако…—резкое торможение – Юля, как многие другие, полетела вниз. Аня, торопливо подбирая свои вещи, вопросительно переводила быстрые взгляды с Юли на Карину и обратно.

–На выход!—звуки резко вернулись, и голос куратора разрезал воздух, как удар грома. Карина глянула на недвижимых людей в вагоне. Они, казалось, окаменели.

–Людям нельзя долго находится под влиянием! Быстро на выход!—продолжала орать Елена Юрьевна.

–Нам-то какое до них дело…—продолжала возмущаться Юля, поднимаясь на ноги с помощью Эли и тут же чуть не падая вновь. Толкаясь и ругаясь, ученики вывалились на платформу. Секунда, и проход закрыла стена, будто бы его и не было, оставив учеников и куратора в полумраке. Почти сразу платформу, оказавшуюся коридором, заполнили гомон и копошение.

–Карин, иди сюда, —Аня притянула ее за руку поближе к себе и подальше от бывшего прохода, после повела ее вглубь толпы, ближе к куратору.

–Я в состоянии иди сама,—вздрогнув, она выдернула руку, но не отошла. Аня чуть подняла брови, изучающе глядя в ее лицо своими голубыми глазами.

–Ладно-ладно,—она вдруг слегка улыбнулась и перехватила чемоданы поудобнее.

–Не отставать,—раздался голос Елены Юрьевны, пустивший эхо и заставивший всех замолчать. Она повела их вглубь коридора, в конце которого виднелся свет. Они вышли в круглый просторный зал, посреди которого располагались четыре небольшие круглые платформы со странными символами по периметру. Карина привстала на цыпочки, стараясь рассмотреть их получше.