– И сколько я тут буду сидеть? – спросил Макс.

– А куда тебе спешить? Кому ты там в своём времени по зарез нужен? Родителям? Поди убиваются из-за пропажи родного сыночка, ищут, с ног сбились. Да?

– Да нет. Отец в командировке, мама бабушку в деревне навестить уехала. Я дома один остался.

– Значит ты по ним убиваешься и сильно скучаешь?

– Да не скучаю я по ним. Я с ними как-то параллельно живу. У них своя жизнь, а у меня своя. Кормят, одевают и на том им большое спасибо.

– А к бабушке вместе с матерью чего не поехал?

– Скучно у неё в деревне. Ещё на огороде помогать заставят. Каникулы у меня! Мне отдыхать надо.

– Значит бабушку редко навещаешь?

– Редко. То учёба, то друзья, то каникулы. На компе поиграть, на мопеде погонять тоже время нужно. Времени, понимаешь, нет совсем. Да и о чём мне с бабкой разговаривать? Нет, ну поговорить конечно можно. Минут пять. Про здоровье спросить, про урожай огурцов, про жуков колорадских. Ну и всё! И из-за пяти минут в деревню на неделю ехать? Ну нет уж!

– А питомец у тебя в твоём времени есть?

– Кто?

– Ну котик, собачка, хомячок, таракан ручной, цветок в горшке. Ты за кем-нибудь там у себя ухаживаешь? Заботишься там о ком? Чья-то жизнь там от тебя зависит?

– Саныч! Ты чё? Какой мне питомец? Я сам ещё питомец! То есть ребёнок. За мной самим ухаживать надо.

– Понятно всё с тобой. Паразит обыкновенный!

– Какой паразит?

– Самый обыкновенный паразит. Пользы от тебя окружающим никакой! А сам хочешь, чтобы все о тебе заботились. Бабушка поди на день рождения подарки тебе дарит. Не забывает. А ты ей на день рожденье что подарил? Открытку? Что даже открытку не послал!?

Тут в их бурный диалог резко вмешалась Глаша, несильно стукнув Саныча ложкой по затылку:

– Чего привязался к ребёнку? Макаренко хренов! Своих детей нет, до чужого докопался! Любит он свою бабушку! И родителей своих любит! Правда сынок?

– Да, люблю. – неуверенно подтвердил Макс.

– Вот лишь бы поперёк! Лишь бы поперёк! – обиженно взглянув на Глашу, и потирая воображаемую шишку, проворчал Саныч.

Максу совсем не хотелось сориться с биороботами. И Макс решил сменить тему разговора.

– Саныч! А тебе сырники есть можно? Ты же робот!

– Можно. Мой биореактор прекрасно усваивает человеческую еду. – похлопал себя ладонью по животу Саныч.

– Вам тут, наверное, скучно и одиноко жить в этом Карантине?

– Скучать особо тут некогда. За Карантином уход нужен. А шастующих меж временами сколько? Полно! И каждого встреть, проводи, накорми, проверь, отправь дальше куда надо. Не поскучаешь. И связь с внешним миром у нас кой-какая есть. А насчет одиночества… Во-первых, нас тут трое. Опять же гости вроде тебя. А во-вторых, к одиночеству можно относиться по-разному. Ты вот сам себя одиноким чувствовал?

– Чувствовал, когда маленьким совсем был. Родителям всегда было некогда. Не до меня им было. – вздохнул Макс.

– И как ты со своим одиночеством научился обходиться?

– Что значит обходиться? Разве с одиночеством надо как-то обходиться?

– А ты как думал! Долгое чувство одиночества разрушительно и для детей, и для взрослых, и для роботов. С ним надо что-то делать.

– А что с ним можно сделать если никого нет рядом и ты никому не нужен?

– А самому себе ты нужен???

– Ну самому себе нужен, наверное.

– Наверное! – скорчив противную рожицу, передразнил Макса Саныч.

– Остался один – займись своими делами. Приберись вокруг, почитай, поиграй. Не сиди без дела и одиночество отступит. Одиночество, это прекрасный повод переделать массу дел. – продолжал Саныч.

– А если делать ничего не хочется?

– И такое бывает! Тогда можно помечтать. Ты мечтать умеешь? Воздушные замки возводить могёшь? У меня красивые получаются. – мечтательно вздохнув и посмотрев куда-то ввысь, сказал Саныч.