– Лучше уезжай и побыстрее, – кинула мне напоследок Алла перед уходом. Она объявила мне войну. Я ничего не ответила. Варя было хотела что-то добавить, но не осмелилась.

Я планировала вечером сходить погулять по набережной. Мне надо собирать материал и фотографировать. В проекте я планировала разместить виды этого прекрасного немолодого города. Разложив вещи в своей однокомнатной берлоге, я радовалась моменту наконец остаться наедине с собой. Хотя наличие окружающих вокруг никак не мешало мне отстраняться и отъезжать, как говорят у нас. Но все-таки жить одной мне нравилось больше. Алла так же предупреждала, чтобы я старалась не попадаться ей на глаза. Зеленоградск город маленький, мы могли пересечься хоть где. Тем более, в популярных местах. Она жаждала моей крови. И я остро чувствовала одно – мне не стоит злить эту девушку. Юра – это ее слабое место. Я не думала, что мы хоть когда-то с ним увидимся умышленно. Он довольно четко излагал свои мысли. Но я не планировала сидеть дома. Натянув белую толстовку и новые велосипедки, я вышла. Вечерело. Капюшон попросился на голову. И я, обманув себя, сказала ему, что это в последний раз.

****

– Возьми ее, – уговаривал я Николая. – Она тоже нуждается в твоей помощи.

– Юра, у меня уже на десять человек больше, чем положено! Причем некоторые из них прям конкретно тяжелые! – Николай закурил и усиленно затянулся.

Мы с моим корректором стояли на улице возле центра помощи зависимым. Зависимость бывает разная – это не только наркотики и алкоголь.

– Но…, – не сдавался я.

– Даже не уговаривай! Сейчас не возьму! Девчонка в адеквате. Приехала готовить проект. Пока еще есть время. Может, чуть позже.

Я знал, что это не так. Я раскусил Полину.

– Если ты так переживаешь о ней…

– Я не переживаю! – резко перебил я его.

Николай затянулся и посмотрел в сторону.

– Хорошо, хорошо, – попытался успокоить он меня и не стал спорить. – Я хотел сказать, возьми ее ты. Ты знаешь схему. Ты прошел все ступени. Ты сможешь вывести ее.

– Что? – не поверил я. – Ты предлагаешь МНЕ вести ее?

– Ну, мне кажется, ты не плохо ее знаешь…

– Да мы познакомились два дня назад и через полчаса после знакомства она в меня плюнула! Мне это не нужно! – перебил я его. – Чокнутая малолетка!

– А мне? Ты считаешь, что имеешь право скинуть еще одного капюшона на меня? – разозлился он. – Ты в состоянии ей помочь, Юра! Вот и помоги. Когда-то кто-то также помог и тебе! Не забыл?

Я замолчал. Николай бесспорно был прав.

– Ты отличный манипулятор, – ответил я.

Тот еще раз затянулся.

– Да. Но без этого ничего никогда не получается, – он затушил окурок о стену здания и выкинул его в урну. – Ты справишься.

– У меня нет ни времени, ни опыта, – запаниковал я.

Николай смягчился и положил свою руку мне на плечо.

– Это не сложно. Главное, действуй по схеме. Приведи мне ее на первую встречу, я дам все рекомендации. Я вижу, что тебе страшно, – Николай посмотрел мне в глаза. – Но это все ты уже прошел, а она нет. Поэтому по-настоящему страшно может быть только ей. Ты не сорвешься! Ты уже несколько лет стабилен! – он хлопнул меня по плечу. – Бывай.

Больше он ничего не говорил, развернулся и вошел в серое здание. Когда-то я довольно часто бывал внутри. Правда, никто не знал об этом. Даже Алла. Я никогда не оголялся перед ней на столько. Тем более, в тот момент мы брали паузу в отношениях. Я был вечно печален из-за случившегося. А ее это не устраивало.

Николая я в своей жизни встретил совершенно случайно. Когда он снял меня с крыши. Он никому ничего не сказал, иначе меня поставили бы на учет. Предложил походить на собрания. Не настаивая, так мягко, он втянул меня обратно в нормальный мир. И сейчас мне предстояло втянуть так же и Полину. Но Николай работал с такими как мы много лет. Возможно, он и сам в прошлом капюшонник. Он никогда не говорил об этом. Я выдохнул. Мои ладони вспотели. Я вытер их о штанины. Как представил, что мне нужно будет опять во все окунуться, как сразу затошнило. Я планировал все не так. Думал, что дам сигнал и все. Сниму с себя ответственность. Останусь, как обычно, хорошим, но безучастным. Но, похоже, это только начало. Перед глазами автоматически пронеслись мои капюшонные годы. Я часто шатался по крышам и подвалам. Я ничего не употреблял. Но меня крыло от жалости к самому себе похлеще, чем от героина. Сначала я жалел себя и ненавидел отца за то, что он погиб, и я должен стать мужчиной, о котором ничего не знаю. А мальчиком быть перестать. Потом я жалел себя от того, что должен убить свою мечту и забросить музыку. Ведь это не перспективно. Как твердили мама, Алла и бабушка. И когда мне не за что было себя больше жалеть я стал ненавидеть всех кругом. Одно состояние сменялось другим. И когда в моей голове уже не было места для меня самого, а только для моих демонов, я нашел идеальную крышу. Но Николай туда пришел раньше. И я так и не понял зачем.