Несколько дней Настя не видела Макара. И вот однажды утром, когда она, управившись с домашним хозяйством, собиралась выехать на своем скакуне, выводя его за калитку, увидела Макара. Он вел свою лошадь, направляясь в сторону кузнецы. В это время она садилась на своего гнедого, но не успела натянуть уздечку, как Туз, встав на дыбы и заржав, галопом бросился в сторону табуна – у него там была подруга. Настя только и успела схватиться за гриву. Обстановка была опасной, она могла упасть с лошади. Макар, быстро оценив ситуацию, одним махом вскочил в седло, помчался вслед за Настей. Поравнявшись с Тузом, он на скаку наклонился к морде лошади и одним прыжком, обхватив ее шею, завис всем торсом, тормозя ногами. Туз встал как вкопанный, тяжело дыша, кося свои глаза на Макара. Настя спрыгнула с лошади и только потом, опомнившись от страха, заплакала. Ее плечи содрогались мелкой дрожью. Макар отпустил Туза, а сам подошел к Насте, обнял и стал успокаивать, касаясь своей щекой ее волос. Наконец, она успокоилась и подняла голову, глядя в лицо Макару. Он взял ее за плечи и тихо сказал: «Настя, я сегодня сватов к тебе пришлю». Настя молчала, она была согласна. Ну, вот оно, бабье счастье, судьба ей вновь дарит сильного мужчину, и она с благодарностью принимает этот подарок. Но сколько отмерено ей этого счастья? А отмерено было совсем мало. Уже на западе красной зарею поднималось багровое пламя, слизывая все на своем пути, неся с собой страшный 1941год.

* * *

Война! Люди собирались возле одного динамика, висящего на столбе, и слушали последние новости, а они были неутешительные. Советские войска оставляли город за городом, двигаясь вглубь страны. Немец шел к Москве. Была объявлена всеобщая демобилизация. Макара тоже забирали. Ну, вот и пришел их последний день с Настей. Демобилизованных увозили на нескольких подводах. Женщины плакали, провожая своих мужей, сыновей, братьев на войну, не зная, что большинство из них они видят в последний раз. Настя стояла молча, плакать уже не было сил, да и малыш, которого она носила под сердцем, все время напоминал о себе, будто чувствовал, что его матери плохо. Трое их детей стояли рядом. Макар по очереди попрощался с каждым. Сначала он обнял Ивана и сказал ему, что он -мужик, и его Макар оставляет за старшего, чтобы матери помогал. Затем он поцеловал Марию, а потом Сонечку, подбросив ее, она обхватила его шею ручонками и плакала, прося, чтобы папка не уезжал. Затем Макар подошел к жене: «Настя, береги себя и детей, я скоро вернусь. Родиться сын – назови Вовкой». Он притянул ее к себе и поцеловал прямо в губы, крепко прижимая к себе.

Жди меня, я буду тебе писать, как только будет возможность. Прощай! – он быстрым движением запрыгнул в повозку к сидящим мужикам, и они двинулись навстречу своей нелегкой судьбе.

Настя долго стояла, держа Сонечку за руку, и смотрела вслед уезжающему от нее Макару. Ситуация повторялась, и она чувствовала, что видит его в последний раз. Слез уже не было, душа плакала молча.

Настя проснулась в холодном поту, вот уже которую ночь подряд ей снится один и тот же сон: она бежит по полю снежному навстречу Макару, а он идет по другому концу поля и улыбается. Она бежит к нему, падает, поднимается и вновь бежит, но догнать его не может. Снежная полоса их разделяет. И здесь Настя просыпается, сердце учащенно бьется, а на лбу выступает холодный пот: «К чему бы это? Неужели что- то с Макаром случилось? Вот уже третий месяц нет никаких вестей от него». Она повернулась к стене и обняла рядом мирно спящего сынишку Вовку. Ему шел уже третий годок, похож на Макара, такой же крепкий и упрямый. Настя поцеловала его в лоб и накрыла одеялом. Сон прошел, скоро вставать. Она вот уже год, как была председателем колхоза. Ее избрали на общем колхозном собрании, а рекомендовал секретарь обкома партии Шевчук Павел Борисович. Это после того, как бывший председатель ушел на фронт добровольцем, а вскоре пришла похоронка на него. Вот так. Как она не упиралась, что ей тяжело, четверо детей на руках, но Шевчук напомнил: «А кому сейчас легко? Наши соотечественники бьют фашистов, в том числе и твой муж, а мы должны им помогать здесь, в тылу. Работать, не покладая рук, приближая нашу победу».